— Как и прежде, в положении, — объясняю ему.
— Знаю я это положение, — говорит Бенни смурным голосом, — живот лезет на нос, спину ломит, походка уточкой.
— Хорошо, что ты не пошел в акушеры-гинекологи, — говорю я.
А Бенни отвечает:
— К чему мне дети и их хныканья, срыгивания, рвоты?
— Тогда хорошо, что ты не стал отцом.
— Очень хорошо, — говорит Бенни, — очень хорошо, что я стал врачом, а все из-за тебя.
— Из-за меня?
— Цокольный этаж, — говорит Бенни. — Помнишь?
На большой — целых три часа — субботней службе я непривычно тиха.
Мама спрашивает:
— Ты скрываешь от меня что-то, что мне стоит знать?
— Бенни ненавидел отца и мать, — сообщаю ей. — У него в квартире не было ни одной их фотографии. И вообще ничьей.
Только моя. Где я танцую на какой-то вечеринке много лет тому назад.
— Бедные его родители, — говорит мама. — Они ведь старались, как могли. Только о нем и говорили. Только о нем и думали. А он уехал и ни разу не позвонил, не написал. Ни на один день рождения, ни на один юбилей. Что на День матери, что на День отца — молчок. А когда его отец умер, он даже не явился на похороны. Это не обида, это серьезнее. Они не заслужили такого к себе отношения.
— А с тобой? — спрашиваю. — Как он вел себя с тобой?
— Хорошо, очень хорошо, — говорит мамуля. — Что бы ему получше со своими родителями обходиться! Знаешь, что он сделал? Я раз сказала ему, что интересуюсь вопросами здоровья. Так он тут же пошел и оформил для меня пожизненную подписку на журнал «Превеншн»[14]. Я всегда читала его, лежа в ванной. Этот журнал был моей библией. — Она хмыкает. — А теперь пожизненная подписка кончилась.
Мы замолкаем.
Неожиданно мама вскидывает голову.
— А что стало с его скрипкой? Как он обожал музыку! Помнишь, он оставлял скрипку у нас, а потом приходил вечером из больницы и допоздна нам играл?
— Пошли на концерт, — звонит Бенни. — У меня сольное выступление с Оркестром медиков.
— А ребенка куда деть?
— Оставь дома, — невозмутимо предлагает он.
Итак, я бросаю ребенка и отправляюсь на концерт.
— Пошли на банкет, — умоляет он, когда стихают последние аплодисменты. — Все пойдут.
— А я нет, — отвечаю.
Сэмюэл сидит дома с малышкой.
— Ничего страшного, — сказал Сэмюэл. — Он же твой родственник.
— Но ты единственная моя родственница, — говорит Бенни.
Я иду на банкет, чтобы у Бенни были родные.
— Потанцуем? — спрашивает он.
— Я разучилась, — говорю.
Он кладет руки мне на талию.
— А я нет. Двигайся. Шевели бедрами.
— Так?
— Вот так, — говорит он. — Чуть ближе.
И вдруг он меня отпихивает.
— Твоя блузка! — говорит он. — Ты промокла. И меня мочишь.
После этого мы долгое время не видимся.
И вот теперь я его душеприказчица.
Побывала в его опечатанной квартире. Следователь приподнял клейкую ленту, и мы вошли.
— Вряд ли вы выдержите дольше нескольких минут, — сказал он. На нас обоих были маски.
Пропитанный кровью матрац уже убрали, но пол все еще лип. Я быстро сгребла в охапку все, что показалось мне важным: папки с документами, какой-то блокнот, записную книжку.
Целую неделю я обзванивала людей из записной книжки и сообщала им, что Бен умер. Переждав, пока они нарыдаются или наохаются, утешала их и в очередной раз рассказывала, как было дело.
Бен продолжает умирать. Мне снится, как он умирает, захлебываясь кашлем, а я пытаюсь его поддержать. Снится, что мы лежим в обнимку в его кровати. Он кашляет, потом его рвет. Я вся в крови, словно новорожденный младенец. Хочу заглянуть Бену в глаза, но веки плотно сомкнуты.
На следующей службе появляюсь измотанная. Мама с места в карьер приступает к делу.
— Частной практики у него не было, — говорит она. — Душа у него к этому не лежала. Ненавидел общаться. Но он же работал всю свою жизнь, разве нет? А у врачей зарплата ого-го.
Мы шерстим его бумаги: разыскать бы его адвоката, любовницу, душеприказчика, что угодно. Пусть не ого-го, но хоть что-нибудь.
И обнаруживаются забавные вещи.
Выясняется, что тому самому университету, в который его отправили в тринадцать лет и о котором он ни разу слова доброго не сказал, завещан денежный дар. Университет разжился многотысячным грантом. Получила от него деньги и организация «Люди за этичное обращение с животными». В год по чеку. Досталось и обществу «Доктора за запрет ядерного вооружения», и буддийскому храму.
14
«Превеншн» («Профилактика») — популярный американский журнал о здоровом образе жизни (издается с 1950 года).