— Будьте добры позаботиться, чтобы это письмо ушло немедленно, мисс Эмхерст, — сказал лорд Омут. Он перегнул листы, вложил их в продолговатый конверт, надписал адрес: «Совету директоров фирмы „Генри Биггс“» — и протянул женщине.
— Непременно, лорд Омут, — ответила та. Старый джентльмен вдруг как-то сник, изнемог, растерялся.
— А теперь я… мне… по-моему, мне пора завтракать, — промямлил он.
Сестра Карвер процокала высокими каблуками по площадке верхнего этажа. Дубовая обшивка стен, широкая лестница и деревянные перила всегда приводили ей на ум военный корабль былых времен. Внизу в просторном холле она застала в сборе все семейство — с коктейлями в руке они дожидались приглашения к ужину.
Перед кирпичным камином, где полыхали дрова, стоял, расставив ноги, и грел зад Уолтер Биггс. Его жена Диана примостилась тут же на длинной низкой ковровой кушетке. На стук каблуков сестры Карвер оба подняли головы.
Багровое, в бороздах лицо Уолтера выразило досаду. Он выбил трубку о кирпичную стенку камина и нетерпеливо спросил:
— Да, сестра, в чем дело?
Диана повернула лебединую шею и осуждающе посмотрела на мужа. Она встала с кушетки, широкий лимонный шарф, соскользнув с плеч, повис у нее на сгибах локтей.
Старая леди Омут тоже обратила внимание на резкость сына. Сидя на диване, она быстро обернулась, расплескала коктейль на подол жемчужно-серого вечернего платья и, обтирая его шелковым платочком, громко спросила:
— Ну, как он нынче, Карви?
Голос у нее был сиплый, гортанный, выговор не столько простонародный, сколько просто неинтеллигентный.
— По-моему, леди Омут, — ответила сестра Карвер, — его можно будет сегодня уложить сразу после ужина. Днем он был немного возбужден, но потом за своим писанием угомонился. Я ему еще перед сном дам успокоительное.
— Тогда я не пойду наверх пожелать ему спокойной ночи, — решила старая дама. — А то еще опять разволнуется.
Ее младший сын Роланд на мгновение скривил губы. Он редко бывал в родительском доме и многое здесь находил потешным. Однако он поспешил провести ладонью по лицу и светлым седеющим волосам, чтобы скрыть от матери промелькнувшую усмешку.
— Вот сегодняшнее сочинение лорда Омута. — Сестра Карвер подняла над головой продолговатый конверт.
— Да, да, — раздраженно отозвался Уолтер. — Я думаю, вы сами найдете, как им распорядиться.
Приятная, скорбная, несколько томная улыбка сестры Карвер едва не стала ледяной, однако, как всегда, благополучно оттаяла.
— Доктор Мэрдок просил, мистер Биггс, чтобы мы сохраняли все написанное лордом Омутом, — объяснила она. — Хочет показать новому специалисту, которого собирается привезти в будущем месяце.
— Да, Уолтер, я забыла тебе сказать. Мы теперь все, что Генри пишет, собираем, — объявила леди Омут, будто речь шла о новом правиле хранения ученических тетрадей.
Ее грузное тело и одутловатое старое серое лицо изображали довольство, рука оглаживала серый шелк платья, но глаза просительно взглянули на сестру Карвер, ища поддержки.
— Господи, это еще зачем? — изумился Уолтер, собрав в складки багровый, с залысинами, лоб и вздернув брови к самым корням редеющие рыжих жестких волос. — Мэрдок пользует старика уже тысячу лет. Все про него знает. И совершенно незачем сейчас что-то затевать, отец ему не подопытный кролик.
Диана опять поправила на спине лимонный шарф. Их дочь Пейшенс на мгновение оторвалась от «Анны Карениной» и смерила отца взглядом, как будто он на нее чихнул. Ее брат Джефф не прервал чтения газеты, однако тоже нахмурил брови.
— Доктор Мэрдок все делает только как для вашего отца лучше, верно, Карви? — сказала леди Омут.
Но сестра Карвер не успела ответить, потому что в это время Роланд Биггс презрительно заметил брату:
— До чего же ты, Уолтер, любишь бросаться такими словами, как «подопытный кролик». В медицине ты ничего не смыслишь, как и вообще в естественных науках. В глубине души ты просто перепуганный суеверный дикарь, но этот звон радует твое сердце.
Уолтер засмеялся, и вышло, будто его брат просто школьничает.
— Ну, ясно, биохимик знает природу душевных заболеваний как свои пять пальцев, да? — сказал он и, видя, что брат не отвечает, уже без смеха, настойчивее, с вызовом повторил: — Ведь так прикажешь тебя понимать?
Роланд собрался было ответить ему в тон, но передумал и вяло возразил:
— Да нет, Уолтер, я только хотел сказать, что современный толковый бизнесмен ни в одной области не смыслит ровным счетом ничего.