…Вот теперь начинается моя работа. Давайте приступим к выбору крови. Нет, это нужно делать вместе. Моя задача — помочь Вам определиться с Вашими вкусами. Но лучше всего начать всё-таки с ценового диапазона. Надеюсь, Вы понимаете, что дороже не обязательно значит лучше. Бывают очень интересная кровь и за пять-шесть тысяч евро…
…Извините, кажется, это мне звонят…
…Ну, если так, то для начала хотелось бы познакомить вас с вот этими двумя. Мужчину я уже попробовал. Кровь чистая, группа А, резус отрицательный, печень даёт лёгкий фруктовый оттенок и кедровую нотку, очень интересные лейкоциты. Текстура шелковистая, глубокая. Да, 1969 год. Выдающийся, нет, великий год. Девушка, конечно, попроще, восемьдесят девятый, кажется. Вы хотите пойти, так сказать, от простого к сложному? Ну, давайте девушку, в самом деле… Осторожнее только с сонной артерией…
…Что? Кровь горчит? Не может быть. Наверное, это беременность, она на малых сроках даёт лёгкую горчинку. Впервые в моей практике…
…Сейчас проверим. Да, готовы, оба парализованы. Очень хорошо, упакуйте и подтаскивайте. Клиент уже звонил, он в дороге.
…Добрый вечер, профессор, Женя Марзоц к вашим услугам. Кстати, Вы меня ни разу не спрашивали о происхождении? Вообще-то то во мне целый букет кровей. Не интересно? Вы широко мыслящий человек, профессор. А то когда с нежитью разговариваешь, приходится за полуорка себя выдавать.
…Вот Ваш заказ. Матёрый вампир, отличный экземпляр. Взят прямо с тела жертвы. Как усыпили? Банально, через кровь вот этой милой девушки. Я ей специально предложил бокальчик с «ведьминым букетом». Вы же знаете, как эта штука действует на вампиров… И ведьмочка. Ничего интересного, но может пригодиться. Тоже через кровь, обычное заклятье неподвижности.
…Извольте получить. Товар класса luxury. Зафиксирован как положено. Кстати, давно хотел спросить Вас, профессор — а из чего именно вы делаете эти свои препараты? То есть, понятно, из вот этих, гхм, существ, но из чего именно? Сердце, печень, мозг? Что, лимфа? Прямо вот так из них и выкачиваете? А как? Ужас-ужас. Ну, с другой стороны, они же нежить, враги человечества…
Не интересно? Да мне, в общем, тоже пофиг. Забирайте его, а я пока позвоню…
…Аркадий Петрович! Всё в порядке. Да, профессор здесь. Да, документы и кредитки всех клиентов у меня. Только учтите, у девушки с собой ничего не было. Сколько? Двадцать процентов? Без ножа режете. У меня долги… В конце концов, вы меня поставили на самый ответственный участок. Я с людьми работаю. И с нежитью, что ещё хуже. Да ещё этот профессор — тоже, знаете ли, типчик. И цены эти сумасшедшие…
…Хорошо. И с вас четыре ампулы препарата. Сегодня же. Профессор наверняка привёз для вас. Вы же проходите курс? Мне нужны мои четыре ампулы. Мне срочно нужны четыре ампулы!
…Папа, здравствуй. Это Жан. Женька это. Как ты себя чувствуешь? Что, совсем? Папа, я сегодня привезу ещё три ампулы. Тебе этого хватит на полгода. А потом я ещё достану.
…Папа, не спрашивай, откуда. Это очень редкий препарат. Нет, не апробирован. Да, папа, я точно знаю, тебе не будет хуже. Папа, ну не надо этого, я точно знаю, им вся Рублёвка лечится. Чисто природное средство, сто раз объяснял, чисто природное средство!
Нет, папа, я не буду опять объяснять, что это такое. Нет, сначала ты пройдёшь весь курс. Нет, папа, ты не умрёшь. Да, я тебе сто раз говорил, это лечится, даже в твоём возрасте. Всё будет отлично, папа.
…Здорово. Узнал? Женька это. Женя Марзоц. Фамилия такая. Да я тебе уже раз тыщу представлялся по всей форме. Ладно, давай как обычно. Соточку мне сделай. Нет, «Флагмана». Я же знаю, ты из бутылки кауфманновской мне того же «Флагмана» набулькаешь. И с лимончиком, да. Лайм этот нахер. С лимончиком. И стакан протереть не забудь. Я вообще-то в понтовом кабаке работаю, так что ля-ля не надо. Не надо, говорю, ля-ля.
…Да, мне тут нравится. У вас нормальное место для нормальных людей. Музон рубит, экраны, девки. У нас, знаешь ли, с понтом закрытый клуб. Бархат, полы, скрипочки пиличат. Я уже эти скрипочки слушать не могу.
Сделай мне ещё соточку. Как тебя звать-то? Гена. Блядь, всё время забываю. А я Женя. На самом деле Жан. Ну, я тебе, небось, рассказывал, папа назвал в честь какого-то француза. То ли коммуниста, то ли карикатуртиста, уже не помню… Я рождён в Советском Союзе. А ведь по виду и не скажешь. Молодо выгляжу, да? Мне пока на молодость хватает… Неважно чего. Молодость тоже можно купить, Гена. Всё можно купить, если знать, где брать. И цена, конечно. Цену знать желательно заранее…
…А, пофиг, давай по-серьёзному. Что такое двести грамм? Это стыд и срам. Не хочешь поучаствовать? Я заплачу. Я за всё заплачу.
Да знаю, мля, что ты на работе. Я сам только что с работы. Я в понтовом клубе работаю. Скрипочки у нас. Бархатные столы. Клиенты, мля, как же я их всех ненавижу. И жлоб этот Аркадий Петрович, старый кровосос. Ненавижу всех. Понимаешь? Всех, говорю, ненавижу. Только деться мне некуда. У меня папа старый и больной на все места, а мне хочется, чтобы он прожил подольше. На аптеку работаю. Я хороший сын, понимаешь? Человек херовый, а сын хороший. Потому что купить можно всё, а другого папу не купишь. И ничего ты тут не поделаешь…
…Вообще-то мне водку ни… ни… нельзя. Я этот, как его… сомелье. Я по тонким напиткам специалист. Аромат подсушенных фруктов с кедровой ноткой, резус отрицательный…
Долг
Посвящается Урсуле Ле Гуин
Воин-маг, известный в Срединных Землях под именем Себастьян Смерх, сидел в деревенской харчевне, в самом дальнем углу, и сосредоточенно изучал содержимое миски с чечевичной похлёбкой.
За окном, затянутым бычьим пузырём, уныло сеялся осенний дождь, зарядивший с прошлой недели. Харчевня была грязна, как солдатский сапог, и холодна, как сердце лесного беса. Чечевицу здесь готовили без специй и трав, к тому же она успела остыть. Но Себастьяна всё это не заботило. В Училище Братства он привык к тёмной келье, ледяной воде для умывания и холодной пище. К тому же он мог вскипятить похлёбку заклинанием, когда бы счёл возможным тратить Силу на пустяки.
Несколько больше его беспокоило то, что в поясе осталось два серебряника и несколько медяков. Этого — даже при скромной жизни мага — хватило бы дней на пять, может быть на неделю. Но и это, в принципе, было не столь важно. Светлое Братство всегда протягивало руку помощи воинам, попавших в беду, — в том числе такую распространённую, как временное отсутствие средств.
Вот что по-настоящему худо — что он торчит в этом Светом забытом селе уже вторую седмицу. Без работы. Древний устав Братства запрещал странствующему магу покидать без угрозы для жизни какой бы то ни было удел, не свершив какого-нибудь благодеяния — и не получив за это мзду, треть от которой отходила в казну Братства: плата за обучение, помощь и пожизненную защиту. Смерх не был корыстолюбив и считал плату справедливой: в конце концов, светские владыки брали с людей больше, а помогали меньше. Его злило, что из-за глупого правила он не может возвратиться в город Зоц, где на его услуги всегда был спрос.
Внезапно ему захотелось увидеть город, его белые башни. Он даже задумался, не потратить ли ему частицу Силы, чтобы хоть на миг перенестись на площадь Фонтанов, ощутить холод мраморных плит собора Семи Блаженых, или просто услышать стук колотушки ночного патруля.
Но старинное правило ясно гласило: «Нет на свете места, вовсе лишённого скорбей, потому не покидай удела, не совершив прежде хоть малого добра и не дождавшись положенной благодарности».
Как на грех, село Беглинка, куда Себастьяна занесла нелёгкая, скорби упорно обходили стороной. После Сорокалетней Войны земли края отошли под королевскую руку на правах вольного владения, так что селяне жили мирно, платя положенную десятину Пресветлому Престолу и решая дела народным сходом или королевским судом, где судили по древним правдам. Здешние земли славились плодородием, да и погода баловала: уже который год амбары ломились от зерна, а в это лето особенно уродились горох и чёрное просо. Местный люд был подстать земле — славился честностью и простодушием. На дверях даже не вешали замков: нет охотников до чужого добра там, где всем хватает своего. Разбойников, сунувшихся было в эти края, быстро повыбило лихое местное ополчение — благо, после войны в селе осталось немало умелых ратников, не понаслышке знавших, с какого конца берутся за меч… Нет, для воина Света здесь не было работы.