Попав под влияние недавних разговоров на сайте о старопердунячестве и обязательности проявления недюжинной заботы о женщине, сейчас я даже удивляюсь, как смог шесть лет назад обольстить, очаровать, уговорить, уломать (нужное подчеркнуть) на секс молодую 24-летнюю девушку с красивым именем Алина.
Познакомились мы на мамбе, через недельку или дней десять не очень активной переписки договорились о свидании вживую. Место первой нашей встречи запомнилось своей неординарностью. Не кафе и не кино, не памятник Ленину и не дворец губернатора, а возле будки стрелочника на одном из разъездов у ближней окраины Эмска. Я подъехал чуть раньше намеченного времени, стоял у машины и курил, наслаждаясь прекрасной погодой и почти первозданной природой, стоило лишь отвернуться от столбов с проводами и насыпей с тянущимися в бесконечность стальными рельсами.
Анкета Алины была без фотки, поэтому когда из-за поворота появилась нескладная долговязая фигура девчонки-школьницы (по первому впечатлению) в спортивной одежде, мог только гадать: она – не она, или может младшую сестренку послала предупредить, что не смогла вырваться из-под надзора строгих родителей. Что было бы романтично, но нереально. Ибо номерами сотовых телефонов мы уже обменялись и пару раз созванивались, уточняя время и место встречи. Но когда улеглись клубы пыли из-под колес промчавшейся мимо маршрутки, и подходящая девушка приветливо помахала мне рукой со смущенно-веселым выражением лица, сомнений не осталось – это и была Алина.
Сели ко мне в машину, поболтали немного. Уточнили, как понимаю, те пункты из анкет друг друга, которые вызвали дополнительный интерес. Алина попросила подтвердить, точно ли я женат, сколько у меня детей, какого возраста, сколько лет моей жене, кем она работает и как выглядят внешне. С удовольствием посмотрела их фотки на моем мобильнике, показав в ответ свою очаровательную крошку, задорно хохочущую в объектив на все два или три зубика. И подтвердила свою редкую для нынешних времен профессию – рабочая. Да, самая обычная рабочая, правда, на известном в округе заводе, с приличной для региона зарплатой и даже оплатой простоев. Работа не тяжелая, но нудная, часами делать одни и те же движения на конвейере, при наличии заказов не только в первую, но вторую и третью смены, однако хозяин никогда не зажимал ночные или праздничные. Поэтому, хоть и могла оставаться в декретном отпуске до трех лет, но предпочла выйти на работу уже через полгода после родов. Живет с мамой (работает на том же заводе, но в другом цехе) и тетей (стрелочница в той самой будке, около которой мы были, работа сутки через трое), в старом малоквартирном доме, где соседи как родственники, и всегда есть кому присмотреть за дочуркой. На вопрос об отце ребенка (я знал, что Алина не замужем), скривилась, будто лимон лизнула: «да пошел он». Своего отца она тоже не видела, мать-одиночка в третьем поколении. Что интересно еще, будучи по фамилии нацменкой, говорила на родном неохотно и с акцентом, предпочитая русский язык в общении и русский стиль жизни без заморочек и условностей части окружения.
- Ну что, поехали ко мне, пообщаемся поближе? – с улыбкой спрашиваю у Алины.
- Куда к тебе? – у нее округляются глаза. – В Энск? А жена, а дети?
- Нет, не домой ко мне. Тут, в Эмске. Место имеется, не переживай, никто не помешает.
- Нет, сегодня нет.
- Почему?
- У меня через час смена, - загибает она один палец. – Тетка меня уже заждалась, щас как выйдет, получим на орехи, - кивает на будку и загибает второй. – Да и вообще, с первой встречи прыгать в постель, - держит средний палец вытянутым некоторое время как жест «fuck» и потом загибает, - извини, не мое.
- Причины понятны и уважительны, - без тени недовольства заявляю в ответ. – Тогда в другой раз?