Прозрачное утреннее небо обещало чудный денек. Прохладный, солнечный, какой может случиться только осенью в славном городе Новомосковске. Подполковник-информант Константин Борисович Максименко радовался заслуженной возможности провести выходной по своему разумению. Не торопясь выпить кофе на веранде небольшого дома, сладко подымить сигаретой и неспешно двинуться в лес. Вдыхать свежий воздух, шуршать листьями. И покормить пушистиков. Эти мутировавшие потомки белок, выраставшие до размеров хорошей собаки, впадали в экстаз при виде куска твердого сыра. Чем подполковник без зазрения совести пользовался, закармливая неразумных животин до состояния сонной одури.
Константин Борисович запер дом, подхватил пакет с сыром и бодро двинулся в лес. Но отойти не успел, в кармане заверещал телефон. Подполковник посмотрел на экран и недоуменно вскинул бровь. Вот уж от кого, а от начальника отдела безопасности Службы контроля, Георга Тахашвили, он звонка не ожидал.
Максименко вздохнул и нажал кнопку ответа. Проговорил ласково:
— Гера, здравствуй. А не пойти ли тебе на хер? Я тут пушистиков кормлю…
— Костя, не до шуток. Ты Серегу Лурдиса в Коро-7 посылал?
— Ну да. Но он должен был отстучаться только завтра.
Собеседник откашлялся и продолжил:
— Раньше он на связь вышел. В общем, — тяжело выдохнул в трубку Тахашвили, — в форте всех вырезали.
Помолчал и добавил:
— Слушающего тоже положили.
Максименко задумчиво почесал подбородок. Новость была не просто ошеломляющей. Он даже слов подобрать не мог. Этого не могло быть потому, что просто не могло быть никогда.
Так ничего и не придумав, просто ответил:
— Еду. Жди в конторе.
Нажал кнопку отбоя, сунул телефон в кобуру на поясе и с тоской посмотрел на лес. Чудо, как хорошо. Подполковник сошел с тропинки, около старой раздваивающейся на высоте человеческого роста березы поставил на траву пакет с сыром. Аккуратно скатал вниз боковины. Пробурчал с капризинкой, как расстроенный ребенок: «Ну и жрите сами, в одиночку».
И смешной рысцой, переваливаясь с ноги на ногу, побежал к дому.
Два часа спустя Максименко и Тахашвили вылезали из душного чрева бронированной гадины, которую конструкторы, явно имевшие извращенное чувство юмора, окрестили «Ветерок». Передвигалось это восьмиколесное сооружение, действительно, с приличной скоростью. Но вот что при этом испытывали пассажиры…
Опергруппа, шестеро невысоких, упакованных в полную броню, ловких парней, рассыпалась по форту. А в центре бетонированной площадки, которую здесь, как и в любом другом форте, гордо именовали плацем, стоял, пощипывая тонкими пальцами губу, приданный группе паранорм.
Залезая в «Ветерок» он сказал только:
— Меня зовут Бруно.
После чего замолчал, полуприкрыв глаза и полностью уйдя в себя.
Константин Борисович ощупал карманы куртки, добыл пачку сигарет, прикурил. Вполголоса пробормотал, обращаясь к Тахашвили:
— Георг, а с каких это пор к твоим бойцам такой довесок дают?
Орден охотно шел на сотрудничество со Службой вольных городов, особенно пограничных, но чтобы инициированный паранорм выезжал с оперативной группой, такого еще не было.
— Ты у нас спец по поствоенному развитию, вот и скажи, когда-нибудь твои клиенты Слушающего убивали? — хмуро бросил в ответ Тахашвили. И сам ответил: — Нет. Не было такого. Так что на ушах стоят все.
— Георг, а по твоим каналам хоть что-нибудь проходило?
— В том-то и дело. Ни-че-го. Ну, так. Обычная активность на границах «теплых» зон. Какие-то обрывочные донесения от летунов. — Начальник оперативного отдела отбросил носком тяжелого ботинка камушек. — Якобы в центре горячих зон видели движение. Так его уже лет двести как видят. Особенно на рассвете или в сумерках. И чем больше высота, тем чаще.
Максименко потянулся, поплевал на пальцы, аккуратно загасил сигарету, окурок затолкал в спичечный коробок.
— Георг, я не понимаю ничего. Даже если кто-то обожрался «горячих» грибов до полного изумления и потери инстинкта самосохранения, то все равно ничего не вышло бы. Пробовал один орел это проделать. Правда не после грибов, а после дозы по вене. И решил Слушающего дубинкой приложить. Так вот, он руку даже не успел поднять. Мои умельцы его потом вскрывали. Такое впечатление, что этому идиоту мозги вкрутую сварили. Как яичко куриное, — и подполковник нервно хихикнул, — м-да. А Слушающий, между прочим, даже глаз не поднял.
У Тахашвили забормотал наушник. Георг подобрался, кивнул коллеге:
— Пойдем. Связистов нашли.