— Грешил? — спросил Павел
— Грешил, — ответил часовщик.
— Может быть, убил кого-нибудь?
— Убил, — ответил часовщик.
Апостол Павел нахмурился.
— А красть крал? — спросил он.
— Украл один раз.
— А жен чужих любил?
— Любил.
— Отца с матерью уважал?
Часовщик постарался припомнить и сказал:
— Нет, мальчишкой был дрянным.
— А имя Господа Бога Твоего вспоминал всуе?
— Что говорить, ругался...
Апостол Павел развел руками:
— Ну что ж с тобою, дорогой мой, долго разговаривать! Ступай себе налево.
Часовщик вспомнил что-то из Священного Писания и воскликнул:
— Но позвольте, ведь сказано, что сам Господь будет судить живым и мертвым!
— Некогда Господу Богу заниматься такими пустяками как ты, — ответил апостол Павел и отправил его в ад.
Подхватили его два чертенка и притащили ну точно в баню. Жара такая, что глаза на лоб лезут, и повсюду котлы с кипящей водой.
— Бултых! — заорали чертята и хлопнули его прямо в котел.
— Фу ты, чорт! — подумал часовщик, пуская пузыри. Вода была до того горячая, что у него даже холодок по спине пошел. Но шутки в сторону, стало так жечь, что он места не находил и с воем извивался в котле как змея.
— Хорошо, что я зарезал этого олуха, по крайней мере, Гетропий доживет спокойно, да и сюда не попадет, — успел подумать он, снимая пласт вздувшейся кожи со своего плеча.
— Сколько градусов? — крикнул чертенок.
— Семьдесят пять по Цельсию! — заорал другой.
— Ну-ка, подкрутите до девяноста, а то он что-то там бормочет.
Стало жарче.
— Ай-ай-ай! — заорал часовщик, корчась от боли, и тут же подумал:
— Хорошо же, что это я, а не Гетропий попал сюда! Он мальчик нежный и ему совсем плохо пришлось бы в этом проклятом кипятке!
Подумал — и, несмотря на боль, улыбнулся.
В это время мимо котла проходил очень важный чорт, огромный, косматый, весь в орденах. Он служил у Сатаны в инспекторах и явился сюда осматривать отделение.
— Чего эта харя улыбается? — ткнул он пальцем в часовщика.
— О земле вспоминает, — вильнул чертенок.
— Какая температура?
— Девяносто по Цельсию.
— Мало! Перевезти его в смолу! — гаркнул косматый чорт и отправился дальше.
Часовщика схватили за хохол и потащили в другое отделение. Воздух там стоял смрадный, и в котлах булькала смола.
— Бултых! — заорали чертята и сунули его в котел. Дело стало еще хуже. Было так больно. Точно все туловище состояло из сплошных гнилых зубов, в которые тыкали булавками. Глаза вылезли на лоб, и часовщик уже не выл, а только хрипел.
— А Гетропий-то, наверно, сейчас лежит под яблоней и слушает, как воробьи чирикают... — подумал часовщик. Он хотел было улыбнуться, но вместо улыбки только зубы ощерились.
В это время важный чорт, кончив осматривать водяное отделение, пожаловал сюда.
— Опять эта рожа зубы скалит! — увидел он часовщика.
— О приятеле вспоминает, — вильнул чертенок.
— Что за ерунда, — удивился чорт, — в первый раз такого оболтуса вижу, — и пошел дальше.
Через полчаса часовщика позвали к самому Сатане. Два чертенка вытащили его за вихор и повели к своему повелителю.
— Ты, я вижу, мужик стойкий, коль даже в смоле нашел время улыбаться, — сказал Сатана. — Такие люди нам нужны. Освобождаю тебя от обязанностей
кипеть и произвожу тебя в звание действительного явного чорта.
Часовщик взглянул вскользь на приведших его чертенят и подумал, что сейчас из него самого начнет расти хвост. Но Сатана уже прочел его мысли.
— Не бойся, ты сразу получаешь чин, равный инспектору, никаких хвостов и вдобавок немедленную командировку.
— Командировку? — воскликнул часовщик.
— Да, командировку, и притом на землю, к другу твоему Гетропию. Это будет первым испытанием твоих талантов.
Часовщик так и прыгнул от радости. Сатана продолжал:
— Конечно, ты не скажешь ему, что это ты. Да он и не узнает тебя, так как ты явишься к нему во образе прекрасной черноглазой женщины. И когда он полюбит твое тело до потери сознания, ты будешь требовать от него все больше удовольствия и денег, а когда он истратит на тебя последний червонец, ты заставишь его украсть. После этого брось его и возвращайся ко мне за наградой.
Часовщик наморщил лоб и сейчас же учел (неда - ром он был отменным торгашом):
— Стало быть, меня освободят от котла с тем, чтобы в котел попал Гетропий. Нет, дудки-с, уж лучше я, чем он. А Гетропий пусть лежит под яблоней.
И он заявил Сатане:
— Нет уж, Господин, от таких поручений вы меня избавьте.
Сатана прямо-таки осатанел:
— Что-о?! Ты никак противоречить? Да ты с кем говоришь? Да я тебя силою пошлю, коли так!
— Увидел часовщик, что дело плохо, скорее выскочил вон и с разбегу бух назад в котел с кипящей смолою. Так и нырнул головою вниз, чтобы не слыхать, что ему вслед кричит Сатана. А Сатана прямо из себя вышел от обиды:
— Ах ты, наглый дерзяк! Чтобы духу твоего здесь не было! Вон его! Не потерплю в моем доме.
Подбежали к котлу два чертенка, схватили часовщика за ноги и за вихор, поволокли его и выбросили вон из ада. Лежал часовщик за воротами и не понимал в чем дело. Кожа его была - сплошные пузыри, а глаза лопнули, с тех пор как головою вниз нырнул в смолу.
Увидал его с неба Иисус Христос и спросил у апостола Павла:
— Павел, что это там за куча внизу лежит?
— Трудно и узнать, Господи, что это такое, - сказал апостол Павел, - это, кажется, часовщик. Я его недавно присудил в ад, за то, что он все заповеди нарушил. Только я никак не могу понять, почему его обратно выкинули.
Иисус Христос ласково улыбнулся:
— Ах, Павел, Павел, столько лет ты у меня на небе, а все в тебе сидит Римский Гражданин и чиновник! Все ты судишь по параграфам! Ведь учил же я вас: возлюбите ближнего больше самого себя и будет вам царствие небесное.
С этими словами он спустился вниз и сказал часовщику:
— Не видишь, кто перед тобой стоит? Ну ничего, пойдем к Аврааму, у него есть хорошие примочки и для глаз и для души. Все у тебя заживет.
И, взяв часовщика за руку, Иисус Христос повел его в рай.
Вы не знаете, когда...
Время и место написания не установлены
Вы не знаете, когда отходит пароход в Африку? — спросил слон.
— Кажется, завтра утром, — еще не верным голосом ответил актер.
— Это хорошо,— сказал слон, — Пока все спят, я успею спуститься вниз и, может, мне удастся попасть на него.
— Вы хотите отправиться в город? — смущенным голосом спросил актер.
— Да как же иначе?
— Но что вы делаете? Ведь вас всякий узнает там. И тогда вас отведут назад в зверинец.
— Да, это верно, — печально согласился слон, — Повидимому, таково мое положение, что никуда мне нельзя деться.
Несколько минут они стояли молча.
— Прощайте, — коротко сказал слон. И он исчез в темноте.
Слон протянул к нему хобот, прося апельсин. Этот большой старый хобот был протянут доверчиво и просто. Ярость объяла актера.
— Мерзавец! — в неописуемом негодовании крикнул он и с силой плюнул ему в хобот.
Как реагировал на это слон, он не видал, потому что сейчас же отвернулся от клетки и, нервно толкая [публику], вышел на улицу.
notes
1
собеседник (франц.)
2
снежный ком (франц.)