Но кто может это знать? Разве что отец? Подходя к дому Леша заметил уже знакомую ему толпу мэйдов с плакатами. Они уже успели "украсить" деревья возле дома туалетной бумагой и принялись закидывать дом тухлыми продуктами. Телевидение тоже уже было на месте, готовое осветить важное общественное событие. Полицию вызывать было бесполезно, там работали в основном радикально настроенные мэйды, которые по-своему трактовали понятие правосудия.
– Мэйды тоже люди, – скандировала на заднем плане кучка демонстрантов.
– Вот уже 43 года мэйды подвергаются дискриминации со стороны так называемых коренных, настоящих людей, но чем они лучше? – комментировала корреспондентка происходящее, – а вот и сын знаменитого угнетателя. Давайте узнаем хорошо ли ему живется, и не мучает ли его совесть за весь тот беспредел, что устроил его отец? – стряхнув рыжие кудри с загорелого лица в веснушках, она уже протянула микрофон Алексею, ожидая его нелепого и растерянного ответа, дабы в очередной раз уличить 'коренного' человек в истинной бездушности. Демонстранты слегка притихли, готовясь сразу после ответа закидать и его тухлыми продуктами.
– Да если бы не мой отец, – в нем закипала ненависть, – если бы не тот, кого вы называете угнетателем, вас вообще бы не существовало. И он никогда не был против мэйдов, он лишь хочет сохранить то, что вот-вот бесследно исчезнет!
– Соулист! – крикнул кто-то из толпы, спровоцировав новый поток протестов и оскорблений в адрес Алексея. Соулистами называли тех, кто делит людей на имеющих и неимеющих душу и отдает явное предпочтение своему типу людей. Впрочем, это почти оскорбительное слово применяли почему-то только к радикально настроенным коренным людям, но никак ни к мэйдам. Мэйды продолжали считаться униженным и оскорбленным меньшинством, тогда как так называемых соулистов можно было пересчитать по пальцам одной руки.
Кто-то из толпы кинул в Алексея петарду. Хлопок разогнал часть мэйдов, остальных спугнула сирена неожиданно быстро появившейся полицейской машины. Демонстрантов разогнали, телевидение тоже мягко попросили удалиться, а Леше предложили проехать в больницу. От медицинской помощи он отказался и поспешил в дом.
В гостиной сидели его родители и безмятежно играли в шахматы, как будто на улице ничего и не происходило.
– Может, стоит официально и публично заявить о закрытии общества? – начал прямо с порога Алексей.
– Сынок, тебя не задели, – не отрывая глаз от доски, спросила мать. И не дожидаясь ответа, Виктор высказал собственное предложение. – Судя по запаху – задели.
– Всё в порядке, я отмоюсь и спущусь к вам.
К тому времени, как Алексей вернулся, Амелия уже суетилась на кухне, а Виктор читал газету в гостиной.
– Отец, у меня к тебе разговор, – Алексей не знал как начать, а отец отложил газету и перевел все свое внимание на сына. – Я хотел узнать твое мнение. Как ты считаешь, разве можно любить бездушное существо?
– Хммм… А почему бы нет?! Любить можно даже предметы.
– Но ведь предмет не может любить тебя в ответ!
Виктор слегка улыбнулся в ответ.
– Сынок, печальная правда такова, что в жизни редко случается настоящая любовь. Поэтому чаще всего приходится выбирать – жить с тем, кого любишь, или жить с тем, кто любит тебя. Проходят годы, люди привыкают друг к другу и уже забывают, кто любил, а кто был любим. Кажется, что чувство было всегда обоюдным. Им хочется так верить, а может, где-то глубоко в сердцах так и было. Человек порой не может разобраться в своих собственных чувствах, а уж гадать способны ли другие существа любить совершенно бесполезно. Так что, если твой бездушный предмет это мэйд, а не резиновая кукла, то, может, и стоит проверить глубину их чувств.
Все время, пока отец говорил, Алексей внимательно слушал его с серьезным видом, осмысливая каждое слово. При слове мэйд в голове сразу всплыл прекрасный образ Лилии, озаренный лучами солнца. Алексей благодарно улыбнулся отцу. Отец дал ему необходимую надежду, и сын уверенно направился к выходу.
– Да и вот еще что, – Алексей остановился в дверях, прислушиваясь к словам отца. – Бог – это любовь. А душа – это порождение любви, творение Бога. Только он может даровать своим тварям душу. Но лично я верю, что некоторые люди еще способны подобно Богу сотворить любовь, – молодой человек непонимающе посмотрел на отца. – Это так. На будущее.