На другом конце необъятного Советского Союза, в Мурманске, после смерти дорогого Леонида Ильича Брежнева в верноподданническом порыве переименовали в «Леонид Брежнев» славный атомоход «Арктика», первое судно из надводных, достигшее Северного полюса, где бывали до этого только атомные подводные лодки. Приваривали к борту капитальные (на века!) буквы, хотя более дальновидные уже прикидывали: ну и мороки будет потом срубать эти литеры, уж лучше б нарисовали краской! И действительно, была такая морока всего лишь несколькими годами позже, когда «Арктике» вернули её девичью фамилию, а пока штурмана судов ледового каравана от всей души потешались, слушая по УКВ-радио: «Ленин», «Ленин», я «Брежнев»! Вас понял правильно, следую строго вашим курсом!».
Внесли свою лепту в копилку курьёзов и речные пассажирские теплоходы. Была такая сладкая парочка: «Владимир Ильич» и «Н. К. Крупская» (суда эти и по сей день живы, только носят другие имена), а поскольку портом приписки у них у обоих был Ленинград, то и встречались они очень часто. И вот как-то у одного из шлюзов Волго-Балта…
Добавим необходимое пояснение: пространство внутри шлюза, между воротами, называется шлюзовой камерой (или просто камерой), а длинная бетонная стенка перед шлюзом (их обычно две — по числу ворот), где ожидают своей очереди на шлюзование проходящие суда в часы пик — естественно, просто стенкой. И разносится над шлюзом и окрест усиленный мегафоном начальственный рык: «Владимир Ильич», к стенке! «Крупская» — в камеру!». А было и на грани скабрёзности.
На Валааме в Никоновской бухте теплоходы швартуются по несколько штук сразу, рядышком, борт к борту — место это очень популярное и часто посещаемое, а причал там всего один. Подходит как-то во второй половине дня «Владимир Ильич» и нацеливается под бочок к уже стоящей на острове с утра «Крупской». Но та, что называется, и ухом не ведёт и никак не реагирует на явление горячо любимого. И тогда с капитанского мостика «супруга» раздаётся: «Крупская»! «Крупская»! Спишь, что ли? Быстренько прими конец у «Ильича»!
Пассажирский теплоход «Н.К.Крупская» поднимался вверх по реке Свирь, направляясь в Онежское озеро — в Петрозаводск и на Кижи. Было раннее утро 23 августа 1991 года, такое раннее, что все ещё спали (а те, кто угомонился далеко за полночь, уже спали). Кроме вахтенных, разумеется.
Теплоход почти бесшумно (даже машины бормотали вполголоса) и как-то даже нежно раздвигал стеклянную воду, над которой стлались пряди утреннего тумана. Красавица Свирь отдыхала, словно женщина после любви, прикрыв зелёными веками берегов голубые глаза, подёрнутые поволокой усталости. В такие минуты кажется, что во всей Вселенной царят только мир и покой, и нет места мелким человеческим страстям и страстишкам. Люди, отдыхать надо на воде — это точно!
Отдых на речных пассажирских судах ещё в Советском Союзе всегда пользовался большим спросом. И неудивительно: в стране, отгороженной от всего мира железным (пусть даже и обветшавшим) занавесом прокатиться во время отпуска по воде от Ленинграда до Москвы или даже до Астрахани было едва ли не единственной возможностью почувствовать себя беззаботным гулякой-туристом на борту роскошного круизного лайнера. Путёвки (как и всё остальное, впрочем, в те не столь уж отдалённые времена) представляли из себя предмет дефицита, — тем более что их стоимость (с учётом того, что львиную долю оплачивали профсоюзные комитеты предприятий и организаций) была вполне доступной для многих, — и добыть такую путёвку стоило трудов немалых. И надо упомянуть ещё одно очень важное обстоятельство, делавшее речные круизы весьма заманчивыми.
Как ныне всем известно, секса в СССР не было начисто. В задачнике спрашивается: и куда же податься доведённой до исступления пресловутым квартирным вопросом парочке, чтобы заняться этим-самым-которого-нет и при этом получить друг от друга максимум удовольствия? В гостиницу? Да вы, что, товарищи! Во всех гостиницах тех времён восседали монументальные дамы-администраторы, строго следящие за основами общественной нравственности, и обойти такую даму было на два порядка сложнее, чем проникнуть на завод по производству баллистических ракет средней дальности. Оставались только подъезды домов и лестничные клетки, но далеко не всем этот вид спорта подходит (тем более что погодные особенности северной столицы зачастую превращают его в экстремальный).