Это был подвиг сотен людей. И этот подвиг длился до тех пор, пока шахты не получили подъёмные машины, насосы, вагонетки, моторы — всё, что им было необходимо для работы, — и не прислали первые тонны угля.
Из заводских труб повалил густой чёрный дым, загудел над городом первый гудок: большой Краматорский завод был пущен!
ГРИНЬКА
Денисов и Шубин были посланы комитетом большевиков к шахтёрам в посёлок Манжонка.
У шахтёров давно уже не было получки, потому что управляющий шахтами Ликонт объявил, будто в банке в Костомаровке пропали деньги — их захватили бандиты под кличкой «зелёные».
Но Ликонт шахтёров обманывал: «зелёным» в банке достались только мешки с серебряной мелочью, крупные деньги задолго до ограбления были уже отправлены в Манжонку.
Комитет большевиков и послал Денисова и Шубина, чтобы выяснить, куда же девались деньги.
Денисов и Шубин шли обветренные, измученные горячей степью и бессонницей. Шли переметёнными пылью тихими дорогами и заросшими кустарником суходолами, переправлялись через омутистые речушки и камышовые затопи, чтобы не наскочить на «зелёных», которые промышляли здесь, в степи.
Был случай, когда несколько «зелёных» заметили их и погнались, но не догнали, потому что бежать им было трудно: карманы, пазухи и даже широкие голенища сапог были набиты мелкими серебряными деньгами.
В одном из шахтёрских селений к Шубину и Денисову приблудился паренёк Гринька.
Неведомым нюхом, свойственным только мальчишкам, он определил, что они и не белые, и не «зелёные», а именно красные.
Знакомство с Гринькой началось с того, что он заявил:
— Я могу быть разведчиком.
— Мимо, — весело сказал Шубин. — Разведчики нам сейчас не нужны.
— Я и пулемётчиком могу, — не сморгнув, соврал Гринька.
— Опять мимо, — ответил Шубин. — Пулемётчики тоже не требуются: нет пулемёта.
Но Гринька не унимался:
— Тогда большевиком могу.
— Хитёр, как мышь, — одобрительно засмеялся Шубин.
На этот раз Гриньке нельзя было отказать в товариществе: большевики требовались всегда.
Как выяснилось, Гринька был родом из Манжон-ки, поэтому вполне подходящий спутник.
День уже клонился к вечеру. Было пасмурно, натягивало дождь. Надо было подыскать какой-нибудь крытый приют.
По дороге попались солдаты. Они сидели возле трёхдюймовой пушки и курили махорчатые кручёнки.
Солдаты были из прежних царских дивизий. Но они уже не воевали за царя, а перешли на сторону революционных войск.
— Эй! — крикнул один из них.
— Чего? — спросил Шубин.
— Купите пушку!
— А ну… — отмахнулся Шубин. Он знал всякие солдатские шутки. — С нас пуговки не сорвёшь!
Гринька, конечно, ничего не знал, поэтому не удержался и спросил:
— А почём пушка?
— Пять копеек фунт, — ответил солдат под громкий смех приятелей.
Гринька понял, что над ним издеваются и полез в драку (характер у Гриньки оказался очень вспыльчивый). Солдаты сделали вид, что перепугались Гринькиного характера, и запросили пощады.
Тут же завязалось знакомство, потому что солдаты были не такими уж плохими людьми. Они сказали, что только сегодня из Манжонки, что Ликонт действительно деньги рабочим не платит. И что с ночёвкой лучше всего устроиться в пустой усадьбе. Она вот здесь, в лесочке.
Шубин, Денисов и Гринька распрощались с солдатами и заторопились в усадьбу: уже совсем стемнело и накрапывал дождь.
Постройки усадьбы были сильно разрушены. Сохранился флигель с тесными, грязными окнами и фанерной дверью. Внутри стояли скамейки, валялись черепки глиняной посуды, окурки, сухие, исклёванные птицами кукурузные початки. В углу — ворох старого, мятого сена.
Шубина и Денисова настолько сморила усталость, что они, наспех подперев дверь скамейками— чтобы не забрёл какой-нибудь нежеланный гость, — с удовольствием улеглись на сене, от которого приятно потягивало грибной прелью.
Гринька сказал, что спать не хочет, и предложил:
— Я буду вас охранять.
Шубин и Денисов не протестовали — охраняй.
— А наган?
Они сделали вид, что не расслышали.
— Мне нужен наган! — повторил Гринька.
— Денисов, дай ты ему наган, — сонно буркнул Шубин. — Только, милости ради, пусть отвяжется.
Вскоре Денисов и Шубин уснули под звонкий перестук дождевых капель по железным подоконникам флигеля. Но долго спать не пришлось.
Проснулись они от громкого выстрела. Вскочили — ничего не поймут. Во флигеле светло от луны. Дождя нет. Едко пахнет кислыми пороховыми газами.
— Что?
— Что такое?
В проёме окна застыл Гринька. В руках у него наган.
— По карнизу кто-то лез, — прошептал Гринька. — Я, наверное, троих убил.
— Чего врёшь! — сердито сказал Шубин и осторожно выглянул в окно. — Ты только раз стрелял.
— Ну и что ж, всё равно троих, не меньше, — упрямствовал Гринька.
Во дворе усадьбы было тихо. От деревьев лежали на земле мягкие лунные тени. Вошли в силу, сгустились к перелому ночи звёзды.
Сон был нарушен Гринькиным выстрелом, поэтому Шубин и Денисов решили отправиться в Манжонку сейчас же. Разбаррикадировали дверь и выбрались во двор, всё ещё соблюдая осторожность.
— «Я разведчиком… Я пулемётчиком…»— пристыдил Гриньку Шубин. — «Я троих убил…»
Гринька шёл смущённый. Ему так хотелось отличиться, оказать какую-нибудь услугу.
В Манжонку прибыли в полдень. На улицах посёлка было пустынно. Ветер шелестел неубранной кукурузой и потемневшими подсолнухами. Кое-где у колодцев толпились женщины с вёдрами.
— С чего начнём? — спросил Денисов.
— В контору пойдём. Гринька, веди.
Гринька повёл мимо шахтёрских домишек, мимо сараев, собранных из негодных шпал, и наконец вывел на площадь к каменному зданию конторы.
Возле входа в контору дежурили вооружённые карабинами охранники в барашковых шапках.
Денисова и Шубина они в контору не пустили:
— Управляющий занят!
— Нам необходимо его видеть, — настаивал Шубин.
— А ну, прочь! — И охранники взяли карабины наизготовку.
Денисов и Шубин отошли от конторы.
— Вот что, — предложил Денисов. — Соберём на площадь рабочих и всё им расскажем.
— Как их соберёшь?
— А тревожный гудок на что?
— К гудку ещё подобраться надо.
— Я подберусь, — сказал Гринька.
— Валяй, разведчик, — кивнул Гриньке Шубин.
Гринька мигом исчез, юркнув в щель ближайшего забора.
Ждали Гриньку долго. И уже было подумали, что затея с гудком не удалась, как вдруг гудок загудел мощным низким голосом. Охранники заметались, не зная, что предпринять.
Из открытого окна конторы со второго этажа высунулся человек с сухим нервным лицом в домашней бархатной шапочке и приказал:
— Что стоите? Прекратить!
А гудок гудел, то прерываясь и затихая, то вновь набирая полный голос, — созывал рабочих.
И рабочие потянулись на площадь узнать, что случилось.
Шубин взбежал на крыльца и поднял руку:
— Сюда, товарищи! Сюда!
Охранники попытались стащить Шубина со ступенек, нацелили угрожающе карабины. Шубин выхватил наган. Денисов кинулся к Шубину на подмогу тоже с наганом.
Всё больше и больше рабочих бежало на площадь. Охранники поняли, что борьба кончится не в их пользу, и опустили карабины.