Легко сказать — снести бревно, когда оно скользит; иное не под силу и четверым. Бревен не одна сотня, и одно толще другого, а нести километр по такой дороге, что на каждом шагу либо споткнешься о кочку, либо застрянет нога между острыми камнями. Споткнется один — остальные потеряют равновесие, и всех покалечит тяжеленное бревно.
Когда с бревнами было покончено, устроили перекур и разделились на партии. Одним строить основания для пушек и орудийные дворики, чтобы можно было бой принять, другим строить казарму, третьим — камбуз.
Куда матроса ни посади — хоть на Северный полюс, — он про льдину скажет «палуба», лестницу назовет трапом; землянку, выстроенную под кухню, будет звать камбузом, а повара — коком.
Сколько времени трудились, — по часам не отсчитывали. В работе прошло не меньше суток, когда прозвучал отбой.
На первую ночь поставили большую палатку, в ней печку железную, и все собрались в кружок. Тут командир батареи, офицеры, матросы. Снаружи только часовые стоят.
В палатке мало-мальски тепло, и, теснясь у печки, можно подсушиться. От снега, от пота, а то и просто от морской водички, которой хватили при выгрузке, одежда и обувь мокрые насквозь. От шинелей пар валит, теснота в палатке страшная, но на улицу выйти никому не охота. Сто́ит прислониться к стенке палатки — сразу почувствуешь, как ветер снаружи давит на спину, да и снег заносит внутрь порою до самой печки.
Всех мучила жажда. Кто кружку, кто котелок поставил на печку. Пресной воды в первый день не запасли, морскую воду пить не будешь, — так снег плавили. Снегу тоже поищешь. Не держится он на берегу: ветром сдувает. Только у камней кое-где образуются маленькие наносы — можно зачерпнуть кружкой.
— Эх, сторонка! Даже снегу на нашу долю нет, — сказал вдруг молодой матрос, по фамилии Бордюжа.
Служил Бордюжа первый год. Был он разочарован. Эта работа так не походила на службу на корабле или хотя бы на береговой батарее! Там можно с достоинством стоять на посту наблюдателя, с винтовкой и с биноклем на коротком ремне, удобно висящем на груди.
«Кто мы такие? Те же рабочие», — думал Бордюжа.
Архипу Ивановичу не понравились слова молодого матроса.
— Этот разговор похож на нытье, — сказал он. — Удивительное дело, доложу я вам, молодым всегда чего-нибудь не хватает. В первые дни пайка мало, потом, видите ли, снега ему недостает.
Моряки рассмеялись, улыбнулся командир батареи и позвал:
— Матрос Бордюжа!
Бордюжа встал, как полагается перед командиром, а комбат уже серьезно приказывает:
— Завтра назначаю вас на маскировку казармы. Будете обсыпать снегом. Чтобы снегу было достаточно и распределялся бы он равномерно со всех сторон.
— Есть. Обсыпать снегом казарму равномерно со всех сторон, — повторил приказание Бордюжа и сел. Сидит и моргает.
Где казарма? Нет ее. Где снег взять? Ничего парень не понимает, а спросить боится, как бы опять не засмеяли. Неужели придется из всех окрестных ямок снег по лопаточке таскать! Такую работу за неделю не кончишь.
А командир вслед за тем обращается к комендору Васильеву:
— В один день необходимо начать и закончить постройку казармы, пригородить сбоку камбуз; в казарме установить нары и печку. Выделяю в ваше распоряжение Бордюжу и еще пять человек.
— Есть, — отозвался комендор.
Бордюжа даже обрадовался: поручение Васильеву посложнее досталось.
— Это тебе не то, что в сказке в один день дворец построить, — сказал комендор Бордюже. — Я еще ни разу не слыхал, чтобы сказочные дворцы были с обстановкой и отоплением, да еще снегом обложены.
— Снег-то, снег где я буду брать? — спросил Бордюжа.
— Мило́й, на улице рот откроешь, так и то снегом заметет. Твой материал в воздухе летает тучами, только нужно уметь его взять.
Архип Иванович дал Васильеву свои указания.
— На стойки возьмешь бруски, стены изнутри обошьешь фанерой, а снаружи каркас обложишь камнями, а потом льдинами.
На другой день Бордюжа работал и удивлялся, — как легко все получается! Только поставили стену, к ней уже намело бугор снега. Они с Петровым носят лед и камни, а ветер помогает им, забивает все щели снегом.
Бордюжа старался, чтобы Васильев был доволен его работой, а Васильев говорит:
— Ты свою задачу выполняешь плохо.
Бордюжа даже удивился.
— Приказано равномерно со всех сторон обсыпать снегом, а у тебя с одной стороны много, а с другой — нет ничего. Выходит, где пусто, где густо.