— Вот это я и хотел бы знать, — саркастически ответил он. — Что с тобой?
Марлин проигнорировал насмешку в голосе друга и продолжил:
— Знаешь, о чем я думал? Мне пришло в голову, что обсерватория на вершине горы имеет форму гигантской головы, а эти два окна — ее глаза. Как будто она наблюдает за нами.
— Видения, значит? — проворчал его лысый спутник. — Ну, я так и думал, что дойдет до этого. Раньше ты был первоклассным репортером, Марлин, — но теперь я думаю, что ты псих номер один.
В голосе маленького человечка звучала грубоватая привязанность, смешанная с искренней заботой. Марлин остановился на тропинке и повернулся к нему.
— Не волнуйся, Хьюз, — сказал он. — Я знаю, тебе все это кажется безумием — подкрадываться сюда, чтобы шпионить за обсерваторией в темноте, — но я знаю, что делаю. Если я прав, то мы напали на след самого значительного новостного сюжета в истории.
— Если ты ошибаешься, — возразил тот, — нам светит канадская тюрьма, и единственное, что попадет в историю, — это наши головы.
— Пошли, — прошептал Марлин. — И давай говорить тише. Если нас заметят с горы, мы влипли.
Словно отвечая им, моргнули горящие желтые глаза освещенных окон обсерватории. Неосознанно двое мужчин поползли в тень, как будто за ними действительно следили невидимые существа. Ночной ветер свистел в кронах деревьев. Марлин повел друга вверх по крутой, заросшей виноградом тропинке. Хьюз следовал за ним, таща на руках большую черную коробку, похожую на огромный саквояж.
— Я не возражаю против твоей сумасшедшей идеи затащить нас сюда глубокой ночью, — проворчал коротышка. — Но я не понимаю, зачем тебе понадобилось нагружать меня этой адской штуковиной.
— Говорил же тебе еще до того, как мы начали, — пробормотал Марлин. — Это мой шпионский инструмент.
— Все это бессмысленно, вот что, — проворчал Хьюз, спотыкаясь.
— Шпионить за астрономической обсерваторией в лесу после наступления темноты — это моя идея… Быстрее! Ложись! — Марлин повернулся и оттащил Хьюза в сторону, затем опустился на четвереньки, увлекая коротышку за собой под прикрытие кустов. Едва он успел это сделать, как огромный луч желтого света прорезал узкую тропинку впереди — желтый луч, который падал по небу прямо с вершины обсерватории на расстоянии в полумилю.
— Я был прав, — прошептал Марлин. — Они наблюдают!
Он медленно поднялся, когда свет замерцал и погас. Хьюз с трудом выпрямился и, пошатываясь, встал под тяжестью громоздкого черного ящика.
— Не понимаю, — сказал он. — Почему бы просто не пойти туда и не попросить этого доктора Окиду, или как там его зовут, осмотреться? К чему такая секретность?
— Вот это я и хочу выяснить, — парировал Марлин. — К чему такая секретность? Эти азиаты прибыли более двух месяцев назад и получили разрешение от канадского правительства на эксплуатацию этой обсерватории на Лонг-Маунтин. Это проверка. Но они немедленно уволили всех белых помощников, оградили это место колючей проволокой и отказали в допуске посторонним. Этот доктор Окида, их главный… я слышал о нем раньше, когда освещал военные новости на китайском фронте. Да, он крупный ученый, но не астроном. Он специализируется на создании нового оружия и военной техники.
— Но… — пробормотал Хьюз.
— Сложи все вместе, и я не пойму, что это значит, — продолжал Марлин. — Мне кажется, что наши восточные друзья используют эту астрономическую обсерваторию для прикрытия, как будто они действительно работают над одним из секретных изобретений Окиды. И судя по тому, что мы только что избежали внимания, доктор не приветствует журналистов.
— Хорошо, — сказал Хьюз. — В этом что-то есть. Но тогда зачем вообще подниматься сюда? Ты не сможешь войти, и что же ожидаешь увидеть в темноте?
— Много, — ответил Марлин с усмешкой. — Подожди, пока я настрою Аргуса{1}.
— Кого?
— «Глаз Аргуса». Прибор, который ты несешь в черном ящике.
— А, так это прибор? Судя по весу, я решил, что ты хочешь продать доку несколько золотых слитков.
Хьюз шутил, но в его серых глазах сквозило скрытое уважение. Он знал Марлина и его историю — знал, что до того, как стать Дэном Марлином, первоклассным корреспондентом, тот был физиком в фонде в Нью-Йорке, причем хорошим специалистом. Он не понимал, почему Марлин превратился в репортера, но догадывался, что это как-то связано с маленькой черной коробочкой, которую Дэн неизменно носил с собой во время зарубежных командировок. Хьюз заметил, что шеф Марлина — Фиске, глава синдиката, — относился к нему с необычным уважением. И этого было достаточно для пожилого человека. И все же любопытство не угасало.