Только ее или что-то еще?
Со страхом, грызущим нутро, он поспешил обратно в свою комнату и пошарил в шкафу в поисках «Глаза Аргуса».
Камера исчезла!
И Лоис исчезла. Она предупредила его, что Окида знает о машине и охотится за ней. Она предупредила его — и все же привела в комнату, где ждали нападавшие. Теперь его удерживал не страх, а отчаяние. Он попросил у Лоис объяснений, но она ничего не объяснила. Вместо этого она предупредила его о камере. Кто рассказал ему об осведомлённости Окиды о существовании камеры? Лоис.
Кто привел его обратно в комнату, обратно в ловушку? Лоис.
Она не кричала и не звала на помощь. Она подождала, пока бандиты одолеют его, показала им, где машина, и ушла с ними. Все это было уловкой — захват в лесу был подстроен, лазерная установка, вечерняя ловушка; это была работа Лоис, приспешницы доктора Окиды.
И он доверял этой девушке! Гнев и негодование вспыхнули в сердце Марлина, смешавшись с другим, более глубоким чувством, которое он не мог определить. Она казалась такой честной, такой смелой! Воспоминание о ее лице в лунном свете, ее голосе, ее стройной фигуре в вечернем платье, ее глазах, ее волосах, ее молодом смехе — нет, это было неправильно.
И все же факты налицо. Марлин быстро соображал. «Глаз Аргуса» был теперь на пути к Окиде. Марлин был беспомощен — и бессилен действовать после скандала, разразившегося из-за инцидента в Канаде. Он понял, что избежал смерти только потому, что шум мог разбудить людей в отеле, а обнаружение его тела вызвало бы подозрения. И все же он не был в безопасности. Окида не успокоится, пока он не умрет.
— Ты в гуще событий, Дэн, — прошептал он себе под нос. — Причем один.
Внезапный шорох за дверью заставил его обернуться с новым опасением. Марлин быстро полез в ящик стола за револьвером. Снаружи раздался стук. Марлин направил дуло на уровень дверной ручки.
— Входите, — пригласил он.
Дверь открылась, и вошел высокий пожилой мужчина массивного телосложения и с квадратной челюстью.
— Мистер Фиске! — воскликнул Марлин. — Какого черта!?
Тот мрачно улыбнулся.
— Я так понимаю, это приглашение войти? — сказал он.
Марлин молча кивнул, слишком смущенный, чтобы говорить. Ральф Фиске, его работодатель и глава Континентального Новостного Синдиката, был последним человеком в мире, которого репортер ожидал увидеть. И когда Фиске сел, Марлин посмотрел на мрачную, застывшую улыбку на лице старика и ощутил дурное предчувствие. Присутствие газетного магната означало только одно — Марлина уволят. Не исключено, что против него будут выдвинуты серьезные обвинения, что правительство привлечет его к ответственности за несанкционированную шпионскую работу. И все же две недели назад Марлин видел Фиске в его нью-йоркском офисе. Он раскрыл свой план использования камеры «Глаз Аргуса», и Фиске с энтузиазмом разрешил ему заняться обсерваторией Окиды.
Ральф Фиске был крестоносцем пацифизма. В течение многих лет его газеты неустанно боролись против военных агитаторов и создания нового, более смертоносного оружия. Фиске поддержал Марлина с его камерой, только чтобы ускорить процесс разоружения. Репортер знал, что сейчас чувствует его работодатель, и с горечью наблюдал за мрачной улыбкой Фиске.
Седовласый заговорил:
— Ты в скверном положении, сынок. Я приехал в Канаду, как только разразилась эта неприятная история. Я хотел услышать версию событий лично от тебя.
Что-то в поведении своего работодателя побудило Марлина говорить откровенно. Он торопливо, не упуская ничего, описал все, что произошло с момента его прибытия. Он рассказал о смерти Хьюза, о встрече с Лоис, о фотографиях, сделанных на следующий вечер, и о сегодняшнем внезапном предательстве. По мере того как развивался рассказ, улыбка Фиске становилась все мрачнее. Марлин закончил свою историю и выжидающе откинулся на спинку стула.
— Я знал, что ты играешь в эту игру, сынок, — сказал Фиске. — Мне пришлось отправить тебе довольно резкое сообщение, чтобы скрыть… правительство ожидало действий. Но я верю в тебя, Дэн, всегда верил. И поэтому я тебя уволю.
— Уволите меня?