- Ах ты, хулиган!
- Кого ты называешь хулиганом, ты, старый бабуин с крючковатым носом? - отвечаю я, надеясь, что мне это сойдет с рук.
- Аааааргх! - говорит старик, вылезая из авто. – Пойдем, Джефферсон, поможешь мне разобраться с этим бандитом.
Забавно, что он называет меня так, когда я уверен, что он никогда в жизни не подглядывал за мной. И шофер, который тащится за ним, слишком велик, чтобы бегать в обычной жизни. Он не только большой, но и злой на вид, и надвигается прямо на меня вместе со стариком.
- Почему бы тебе не пойти и не вымочить ноги? – предлагаю я, все еще желая быть дипломатичным и избежать неприятностей. Но старик не последовал моему доброму совету.
- Дай мне свои права, - рычит он. - Я собираюсь сделать кое-что с безрассудными водителями, которые врезаются в машины.
- Ага, - говорит здоровяк-шофер, заглядывая в окно. – Может быть, этот парень немного притормозил бы, если бы ехал с синяками под глазами.
- Подожди минутку, - возражаю я. – Мне очень жаль, если я столкнусь с вами и выйду из себя, но я спешу в музей с срочным заказом. Если вы заглянете в кузов грузовика, то увидите там доспехи, которые мне надо доставить.
Как оказалось, это не такое уж впечатляющее предложение. Потому что, когда я вижу старика и шофера, марширующих на меня, у меня хватает присутствия духа бросить бутылку виски в кузов грузовика. А теперь сэр Паллагин на нее смотрит, так что, когда старик сует нос в кузов, там стоит Паллатин и делает глоток.
Увидев старика, он замирает, все еще с рукой в воздухе, зажав забралом шлема бутылку, поднесенную ко рту.
- Эй, что это? - рявкает старик.
- А?
- Что эта бутылка делает в забрале шлема? И что заставляет руку держаться за нее?
- Не знаю, мистер. Вот так я нашел его, когда распаковал сегодня утром.
- Что-то не так, - настаивает старик. – В те времена виски не пили.
- Это довольно старое виски, - говорю я ему.
- Я ручаюсь за это, - говорит он очень злобно, - если судить по твоему дыханию. Я думаю, тебя надо посадить за вождение в нетрезвом виде.
- Эй, - вмешивается Джефферсон, большой шофер. – Может быть, у этого парня даже прав нет на грузовик, как он говорит. Он мог украсть эти доспехи.
Старик улыбается, как дежурный сержант.
- Я об этом не подумал. А теперь, сэр, – и он быстро поворачивается ко мне, - если вы так много знаете об этом доспехе, может быть, вы скажете мне имя его первоначального владельца.
- Почему … почему … сэр Паллагин из круглого стола, - заикаюсь я.
- Паллагин? Паллагин?! Никогда о нем не слышал, - огрызается Уайти. Он никогда не сидел за круглым столом.
- Он всегда был под ним, - говорю я. – Будучи довольно пьяным.
- Абсурд! Это какой-то обман.
- Смотрите! – кричит Джефферсон. – Виски!
Мы все оглядываемся, и, конечно же, виски исчезает из бутылки, потому что Паллагин очень тихо его высасывает.
- Мошенничество! - снова говорит старик и стучит тростью по шлему.
- Да ладно, откуда ты это взял? - рычит Джефферсон, хватая меня за воротник. А старик продолжает бить по шлему.
- Прекратите, клянусь Святым Георгием! - ревет Паллагин, садясь. – Прекрати, пока я не вышиб из тебя дух, старый плут!
Старик стоит с тростью в руке, рот у него открыт так широко, что в него может впорхнуть канарейка. Паллагин видит трость и хватает меч.
- Это рыцарский турнир? – кричит он.
А вокруг нас горожане сигналят и глазеют, но когда они видят, что Паллагин встал и размахивает мечом, очень быстро уезжают.
- Робот! - бормочет старик.
- Я грызун? - и Паллагин начинает размахивать мечом у носа старика.
- Эй! – кричит шофер, роняя меня. – Прекратите!
Он бросается к рыцарю, но видит, как тот соскакивает с грузовика, и бьет его бутылкой виски. Здоровяк падает и сидит неподвижно. Старик с минуту приплясывает, а затем бежит к своей машине.
- Я попечитель музея, - кричит он. – И что бы это ни было, оно не выставляется напоказ. Колдовство – вот что это такое!
Сейчас самое время появиться легавым, но, когда они это делают, я быстро приказываю приятелю не двигаться и хватаю полицейского за грудки.
- Этот парень и его шофер врезались в меня, - говорю я. – А если вы принюхаетесь к шоферу, то увидите, что он пьян. Этот старый гриф тоже пьяница, но я, - и я давлю на газ, - я спешу доставить эти доспехи в музей и не хочу выдвигать обвинения.
- Эй… – говорит полицейский, но я быстро делаю ноги. Я оказываюсь за углом прежде, чем он успевает крикнуть: «Волк!», а я уже петляю по нескольким переулкам, и ору на Паллагина.
- С этого момента, - говорю я ему, - не двигайся, что бы ни случилось. Понял?