- Скажи мне, что еще не поздно, - выдыхает он.
Я понимаю, что он, должно быть, один из тех крупных коллекционеров, о которых мне рассказывал Оскар.
- А как насчет ковров? – кричит он мне.
- Боюсь, ковры уже разошлись, - отвечаю я. - На самом деле я сам купил пару ярдов восточной сырной ткани.
Лицо Папочки багровеет, что очень мило сочетается с его белой бородой. Он прыгает вверх и вниз, почти срывая с меня пальто.
- Десять тысяч танцующих демонов! - кричит он. - Я могу опоздать! Прочь с дороги, прочь от высоких, раскаленных, шипящих адских петель!
И он вырывается через дверь на аукцион, чуть не выбивая ковер из моих рук. Я пожимаю плечами, а затем начинаю тащить и тянуть. Нести этот ковер домой – подлая работа. Я иду, стараясь вспомнить то шикарное проклятие, которым разразился тот парень, потому что сейчас я в настроении ругаться. Хуже того, я даже не могу как следует держаться за ковер. Она все время скользит у меня под мышкой, свисает спереди или извивается сзади. В результате я спотыкаюсь о бордюр, иду боком и очень медленно продвигаюсь вперед.
О том, как Оскару удается догнать меня до того, как я возвращаюсь домой, я слышу, как позади меня щелкают ноги; кто-то бежит очень быстро. И появляется Оскар, его лицо багровое, как у старика, который налетает на меня.
- Оскар. - говорю я удивленно, - Я так понимаю, ты закончил аукцион. Что привело тебя сюда?
- Моя совесть, - выдыхает Оскар, тяжело дыша. - Фип, я понимаю, что разыграл перед тобой грязный трюк, когда заставил тебя взять ковер. В конце концов, ты работаешь на меня, и можешь ли ты помочь, если торги пойдут не так? Это так беспокоит меня, что я бросил все и пошел за тобой. Мысль о моем проступке пронзает меня до глубины души. Задевает за живое.
Даже не знаю, чем это огрели Оскара, но сразу заинтересовался. Оскар хватает меня одной рукой за воротник, а другой за ковер.
- Я верну тебе твои десять долларов, Фип, - говорит он. - Это справедливо?
Ну, это звучит справедливо для меня, и это именно то, что с ним не так. Исходя из такой личности, как Оскар, это на него совсем не похоже. Поэтому я немного тяну время.
- Может, я не хочу продавать, - говорю я.
Лицо Оскара становится почти черным.
- Ты должен, - умоляет он. - Это на моей совести. Это трогает мое сердце.
Тут я понимаю, что он лжет. Потому что у Оскара нет совести, а его сердце такое твердое, что ничто не может его тронуть.
- Я оставлю ковер для своей комнаты, - говорю я. - Он прикроет окурки.
Оскар фыркает.
- Я знаю, что ты чувствуешь, и не виню тебя. Чтобы компенсировать все твои хлопоты, я дам тебе пятнадцать долларов.
- Нет, - отвечаю я.
- Двадцать.
Прямо тогда и там я получаю счет. Кто-то еще хочет купить этот ковер по более высокой цене, и Оскар думает, что сможет забрать его у меня. Поэтому я просто качаю головой и продолжаю идти.
- Этот ковер не продается, - кричу я. - И это все!
Оскар вопит, но я игнорирую его и ухожу. Теперь мне не терпится вернуться домой. Интересно, что это за тряпка? Я помню, как Оскар рассказывал о том, как Клеопатра приходит свернутая в ковер, и я могу только представить, как разворачиваю его и вижу, как Лана Тернер выскакивает оттуда. Или во всяком случае, что-то ценное и редкое. Когда я поднимаюсь по лестнице в свою комнату, мне приходит в голову другая идея. Возможно, кто-то прячет золото или драгоценности в рулоне ковра. Может быть, какие-то арабы контрабандой вывезли алмазы из страны. Кто знает? Ковер достаточно тяжелый, и завязан он очень туго. Я очень хочу открыть его.
Но как только я открываю дверь, на лестнице раздается топот, и наверх бежит тот старичок.
- Подождите еще минутку, - кричит он. - Вы мистер Левша Фип?
- Так мне сказала мама, - признаюсь я.
- Оскар направил меня сюда, - хрипит он. - Это очень важно.
- Кто вы? – спрашиваю я.
- Вы читаете по-английски? Вот моя карточка - не сгибайте ее, - говорит старина.
Я беру карточку и читаю имя.
ЧЕРНАЯ МАГИЯ
Чудотворец
- Это что, шутка? - спрашиваю я. – Во-первых, вы не негр, а во-вторых, что такое тауматург – это какой-то мануальный терапевт?
Он слегка кланяется и улыбается.
- Признаюсь, все это немного необычно, - говорит он мне. - Но, видите ли, тауматург – это маг. И черное искусство действительно очень подходящее название.
- У меня нет времени смотреть карточные фокусы, - отвечаю я. - Так что, если позволите, я пойду в дом и подою козу.