Личные родовые геральдические знаки, как и знаки собственности геральдического характера, сохранялись до недавнего времени у крестьян Испании и Швейцарии, где ими метили окна, печи, дома. Личные знаки долго сохранялись и в прибалтийских землях. Так, у рыбаков полуострова Гель, живших в польских деревнях, каждый житель деревни имел кроме собственного имени еще и особую гербообразную метку для отличия от других, которую ставил на своих вещах. После смерти рыбака на его крест ставили, кроме имени, и личный геральдический знак - герб, или, как его называли, «гмеркъ». По одному изображению этого «гмерка» узнавали, кому он принадлежит.
В эпоху феодализма личные геральдические знаки, индивидуальные гербообразные клейма заменяются цеховыми. Отдельные ремесленники, понимая, что становится все труднее и труднее в одиночку производить и сбывать товар, объединяются в цехи. На товары, которые цех производил, ставились цеховое клеймо или герб цеха.
Цеховые ремесленники были заинтересованы в успешном сбыте продукции, а его могло гарантировать только высокое качество изделий. Поэтому мастер, ведавший клеймением, очень внимательно следил, чтобы клеймо не попало на недоброкачественное изделие. Купцы на рынке охотнее покупали полюбившийся им товар с уже знакомыми клеймами.
Они были у булочников, аптекарей, плотников, сапожников, бондарей, книгопродавцев, пивоваров, шорников и т. д. как на Руси, так и в западноевропейских странах. Часто изображение на клейме связывалось с выпускаемой продукцией: булочники имели на щите бублик, кузнецы - подковы и наковальню, кожевники - три шкуры, седельники - упряжь на лошади. Краковские кузнецы ставили изображение подковы с молотом; львовскпй цех золотых дел мастеров - более сложное: св. Елигий с чашей и молотком в руках, перед ним орудия данного цеха, а немного ниже - герб Львова.
В Древней Руси цеховые клейма получают широкое распространение. В города купцы съезжались отовсюду. В тогдашнем Киеве, считавшемся соперником Константинополя, можно было встретить не только русских купцов из различных городов, но и «заморских», из стран Европы и Азии [4].
Русские купцы сами плавали по Балтийскому, Черному и Каспийскому морям; бывали в Палестине, Центральной Европе; имели постоянные торговые дворы в центральных мировых городах - Итиле, Царьграде, на острове Готланде и др.
В X в. древнерусские князья ведут оживленную торговлю с Западной Европой, прикаспийскими областями и Византией. В городах расцветает ремесло, ремесленные изделия вывозятся в другие страны.
В XI в., когда единое Древнерусское государство распадается на отдельные княжества, существенно меняется и характер торговли. Торговля Киева постепенно слабеет, зато в качестве торговых центров выдвигаются Новгород, Смоленск, Полоцк и другие города. В Новгороде возникают первые купеческие гильдии.
Тяжелый удар русской торговле нанесло монгольское нашествие. Сказалось оно и на древнерусских геральдических знаках. Именно в этот период у русских появляются чисто татаро-монгольские понятия - «тамга» и «ясак», под которыми понимали и знак собственности, и печать, и герб. Первоначальное значение гербов как постоянных геральдических знаков утрачивается и заменяется условными знаками. «Ясаки» и «тамги» распространились между высшими сословиями, иногда употреблялись для отличия одного полка или города от другого. Они постоянно менялись и были произвольными. Постоянными были только гербы Москвы, Пскова, Новгорода и некоторых других городов.
Слово «тамга» вначале обозначало родовой знак, знак собственности, а позднее стало использоваться и для обозначения таможенных клейм, знаков пошлины, подати; слово «ясак» тоже употреблялось для обозначения подати, но натуральными предметами, которые при приеме клеймились. И если во времена Русской Правды геральдические знаки собственности называли «пятном», налагавшимся на лошадь, то позже «пятном» стали именовать таможенное клеймо или тавро, а также пошлину за выменянную или проданную лошадь. За уклонение от «пятнания» лошадей взыскивался штраф.