Деревья эти настолько уникальны, что особо выдающиеся из них получили имена. Так, «Патриарх» интересен тем, что имеет окружность ствола около одиннадцати метров, а «Мафусаил» является нынешним чемпионом долголетия — ему 4600 лет. Территория, где растут остистые сосны, взята под охрану. Ломать деревья, как-либо портить их, срывать ветви здесь категорически запрещено.
Растут остистые сосны чрезвычайно медленно. И это не удивительно, ведь они настоящие альпинисты и селятся на высоте около 3000 метров. Места здесь сухие (дождей выпадает лишь 250 миллиметров в год), а почва скудная, каменистая. Не удивителен поэтому и малый прирост древесины. На таком скудном пайке не потолстеешь. Суровые природные условия определили и долголетие сосен. Из-за медленного роста их древесина, плотная и смолистая, не гниет. Да и насекомым сосна пришлась не по вкусу. Даже погибнув, дерево может простоять до двух тысяч лет, а упав, сохраняется еще столько же. Не страшны этим соснам и лесные пожары — из-за каменистой почвы их здесь почти не бывает. Приспособлена для борьбы за жизнь и хвоя, она сохраняется лет 20–30, что помогает выживать на протяжении многих лет, если вдруг ухудшаются метеорологические условия.
Но являются ли остистые сосны чемпионами долголетия?
Оказывается, не только спартанская обстановка, в которой растут эти деревья, позволяет прожить долгую жизнь. Можно отыскать тысячелетние деревья и там, где условия благоприятные, где воды и тепла вдоволь. В национальном парке у подножия гор Сьерра-Невада растет секвойя, названная по имени одного из североамериканских героев «генералом Шерманом». Ее возраст — около трех с половиной тысяч лет. Не намного уступают ей и другие секвойи. В отличие от остистых сосен — и это, конечно, зависит от «хорошего питания» — они настоящие гиганты. Диаметр ствола «генерала Шермана» более пятнадцати метров. Но и это не предел: в дупле одной секвойи предприимчивый делец разместил ресторан. И не такой маленький — на 50 мест!
Есть деревья-долгожители и в нашей стране. Уже найдены лиственницы-великаны, которым около тысячи двухсот лет. А в Средней Азии растут и более почтенные старцы. К ним относится растущий в горах можжевельник — арча туркестанская. Она может жить две тысячи лет. И это, по-видимому, не предел. Наверняка нас ждут еще сюрпризы, ведь искать такие деревья у нас в стране стали немногим более десяти лет назад, и огромные просторы Сибири, некоторые горные районы в этом отношении еще не исследованы.
Но мы немного увлеклись рассказами о деревьях. Пора переходить к сути дела.
Возьмите любой спил дерева. Видите, как четко на нем проступают кольца — темные и светлые? Вот они-то и помогают нам разобраться в том, сколько прожило дерево.
Деревья растут за счет камбия — слоя клеток, лежащего между корой и древесиной. Цикл роста начинается весной, когда природные условия наиболее благоприятны: много влаги, тепла. В этот период образуются крупные, хорошо развитые клетки. Но вот наступает лето, и влажность уменьшается. Теперь клетки становятся более плотными, мелкими и имеют темный цвет. К зиме дерево «засыпает».
За один сезон образуются два слоя: светлый и темный. Благодаря такой разнице в цвете и видны на срезе дерева годичные кольца. Подсчитав их количество, можно сказать, сколько лет дереву. Эта простая операция отсчета годичных колец чрезвычайно важна для археологов и историков, так как позволяет датировать многие события, многие памятники древнего зодчества. Она стала основой метода дендрохронологии. Но об этом чуть-чуть позже. А сейчас приглядитесь повнимательнее к спилу дерева. Видите кольца? В центре дерева, то есть в начале его жизни, они толстые, а затем, ближе к краю — когда дерево становится старше — сжимаются. Но вот два соседних кольца сильно различаются: одно широкое, другое узкое. Отчего?
Познакомимся с одной, сейчас уже ставшей уникальной статьей. Ей более восьмидесяти лет, и до последнего времени она была недоступна даже для многих специалистов. Ее автор — профессор Новороссийского университета Федор Никифорович Шведов. Вот что он писал: