– Однако, вероятно, для вас это было серьезным ударом?
– Несомненно, месье, и я еще не вполне пришел в себя.
– А вы… совсем не догадывались, что такое может случиться?
Мануэль помедлил с ответом.
– Да, месье, догадывался.
– Вот как?
– Миссис Паркер с трудом переносила мое присутствие в доме.
– Так-так… А почему?
– Понятия не имею, месье… Видимо, считала, что ее муж держится со мной слишком по-дружески… Слуга часто становится поверенным.
– Мистер Паркер никогда не жаловался вам на жену?
Мануэль вздрогнул.
– Мистер Паркер был джентльменом, месье! А кроме того, он обожал миссис Паркер.
– А она?
– Простите?
– Отвечала ли она мужу столь же глубокой привязанностью?
– Думаю, да, месье.
– Личный шофер многое замечает… У вас не складывалось впечатление, что миссис Паркер изменяет мужу?
– Нет, месье. Миссис Паркер, вне всяких сомнений, можно назвать легкомысленной, капризной и расточительной, но я уверен, что в ее жизни не было никого, кроме мужа.
– В таком случае, почему она уволила вас на следующий день после смерти мистера Паркера?
– Повторяю вам, месье, не знаю.
– Вы говорите мне не всю правду, Мануэль.
– Уверяю вас, месье, я…
– Не утруждайте себя напрасно, мой мальчик. Я задал миссис Паркер вопрос, на который вы не желаете ответить, и она мне объяснила свой поступок.
– Да?
– Вы любите Джанет Паркер, Мануэль.
Шофер не мог скрыть, что удар попал в цель. Ссутулившись, он опустился на стул и закрыл лицо руками. Тарчинини и Анджело переглянулись, растроганные немым, но оттого не менее красноречивым признанием. Ромео подошел к молодому человеку и дружески положил руку ему на плечо.
– Вам нечего стыдиться… Любовь никогда не бывает постыдной!
Мануэль посмотрел на итальянца. Лицо его выглядело измученным.
– Вы и в самом деле так думаете, месье?
– Клянусь вам!
– Да, я люблю мисс Джанет… Я знал ее совсем девочкой, почти ребенком… и быстро к ней привязался… И мисс Джанет всегда так тепло ко мне относилась… как к старшему брату… А ее мать, миссис Элейн, мне доверяла… И все мы жили очень счастливо… Миссис Элейн часто болела, и мне поручали сопровождать мисс Джанет на прогулках… Девочка немножко посмеивалась над моей ролью сенбернара, но рассказывала свои маленькие секреты… Вот так все и началось… Я далеко не сразу разобрался в собственных чувствах, а когда понял, что со мной, было уже поздно… Потом миссис Элейн уехала, и это еще больше сблизило нас с мисс Джанет… Наше счастье длилось до тех пор, пока мистер Паркер не привел в дом миссис Кэрол… Она сразу стала ревновать – мы трое хорошо понимали друг друга! Миссис Кэрол тут же принялась уговаривать мужа меня уволить, но мистеру Паркеру я был нужен. Скорее всего, мисс Джанет меня бы тоже не хватало – она так привыкла к моему присутствию в доме…
– Она знала о ваших чувствах?
– Конечно, нет!
– А как догадалась миссис Паркер?
– Во-первых, она женщина, а во-вторых, все дело в ревности. Миссис Кэрол быстро поняла, что мисс Джанет, мистер Паркер и я образуем тесный кружок и ей не скоро удастся занять в нем место… О том, чтобы избавиться от двух других, не могло быть и речи, и миссис Кэрол взялась за меня… Я думаю, в конце концов ради семейного мира и спокойствия мистер Паркер уволил бы меня. Вероятно, он хотел дождаться лишь свадьбы дочери – тогда мисс Джанет увезла бы меня вместе с материнской мебелью и прочим.
Тарчинини немного подумал.
– Так мисс Паркер ни разу даже не заподозрила, что вы ее любите?
– Не думаю, месье.
– Мануэль… скажите честно, на что вы надеялись?
– Ни на что, месье… я хотел лишь оставаться рядом с ней как можно дольше.
Он с горечью рассмеялся.
– Я не до такой степени потерял рассудок, месье, чтобы вообразить, будто возможно нечто иное между дочерью банкира Джереми Паркера и слугой, который и родился-то не в Соединенных Штатах.
– Расскажите мне о миссис Элейн.
– Это была очень хорошая женщина, но слабого здоровья… Она редко могла сопровождать мужа, а тому волей-неволей приходилось вести светскую жизнь и присутствовать на всех приемах. Миссис Кэрол гораздо… представительнее. А потому миссис Элейн незаметно исчезла.
– А почему же мисс Джанет не уехала вместе с матерью?
– Миссис Элейн не способна обеспечить дочери такой образ жизни, к какому она привыкла в доме отца.
– А мать и дочь остались в хороших отношениях?
– Насколько я знаю, месье, – в превосходных. Мне не раз случалось возить мисс Джанет к миссис Элейн.
– И как часто?
– Несколько раз в неделю, месье.
Пока Тарчинини допрашивал Мануэля, в доме Лекоков держали совет Элмер, его жена Маргарет, Сайрус и Патриция. Джульетта заперлась у себя в комнате – ее терзали противоречивые желания. С одной стороны, молодой женщине хотелось защитить отца, с другой – она боялась нанести ущерб интересам мужа. А Черити ушла, не сочтя нужным объяснить, куда именно.
Как всегда в дни крупных событий, Элмер говорил весьма торжественно.
– Мне крайне неловко перед Джульеттой и перед вами, Сайрус, но совершенно очевидно, что поведение вашего тестя просто невыносимо.
– Вот именно, невыносимо, – как эхо, повторила Маргарет.
– А по-моему, он очень забавен, – вмешалась Патриция.
Но отец быстро поставил ее на место:
– Извольте подождать, пока мы вас спросим, Патриция. Так вот, Сайрус, мы долее не можем терпеть, чтобы мистер Тарчинини своими эксцентричными выходками вредил репутации нашей семьи. Сегодня утром мне звонил Карлсон, да и губернатор не скрывает неудовольствия. На самом верху настаивают, чтобы убийца Паркера был как можно скорее арестован и предстал перед судом. Все это требует определенных усилий, а потому совершенно недопустимо, чтобы член нашей семьи (пусть даже ставший таковым благодаря браку) вмешивался в действия Правосудия.
– Да, недопустимо! – снова поддержала мужа Маргарет.
– Я полагаю, Сайрус, – продолжал Элмер, – вы обязаны со всей необходимой осторожностью объяснить положение своей жене и поскорее избавить нас от стеснительного присутствия мистера Тарчинини.
– Я уже просил его собрать чемоданы, папа.
– Вот как? Поздравляю, мой мальчик. И он отнесся к этому философски?
– Во всяком случае, с достоинством.
– Что ж, главное – пусть уезжает.
– Да, пусть уезжает, – подтвердила Маргарет.
Несмотря на отцовское предупреждение, Патриция не выдержала.
– Стоило только в этом доме появиться приятному человеку – и вам нужно тут же выставить его за дверь!
– Да как вы смеете, Патриция! – заворчал Элмер.
Маргарет разделяла негодование мужа.
– Как вы смеете? И откуда такие вульгарные выражения, совершенно недостойные представительницы семьи Лекок? Меня оскорбляет ваше поведение, Патриция!
– А мистер Тарчинини? Вы не думаете, мама, что Сайрус его тоже оскорбил? И Джульетту…
Девушка повернулась к брату.
– На твоем месте, Сайрус, я бы не слишком гордилась собой!
Только появление Черети помешало взрыву негодования, обуревавшего главных поборников семейной дисциплины.
– Ага, вы воспользовались моим отсутствием и решили устроить совет? – зычно возгласила старая дева. – И что же вы от меня скрываете?
Элмер Лекок всегда побаивался старшей сестры – властная старая дева умела настоять на своем. А кроме того, половина семейного состояния принадлежала ей.
– Но, дорогая моя, мы не знали, где вас искать, а поскольку дело не терпит отлагательств…
– Какое дело?
– Немедленный отъезд мистера Тарчинини.
– Он уже уезжает?
– Точнее, Сайрус попросил его нас покинуть.
Старая дева испепелила племянника грозным взглядом.
– И вы решились на такую гнусность, Сайрус? А вы хоть на минуту задумались, какую боль этот постыдный шаг причинит вашей жене?