Накануне убийства Форестера Терри вечером заходил к нему в кабинет, чтобы отдать на проявку отснятую плёнку. Брайан взял её и сказал, что передаст плёнку Крису Вуду, который выполняет в пансионе работу посыльного. Однако во время опроса Вуд утверждал, что не виделся с Форестером и никакой плёнки от него не получал.
Позавчера мы узнали, что в день, а вернее, в ночь убийства Крис всё же встречался с Брайаном в его кабинете. Поскольку отрицать этот факт не имело смысла, при повторной беседе Вуд признался, что действительно был в пансионе с полуночи до половины первого, и что Форестер передал ему плёнку Глейзера. Мы забрали её у Криса и отвезли в фотолабораторию полицейского управления Абердина. Снимки нами уже получены, но об этом я тоже скажу позже.
Итак, после совершённого убийства преступник извлёк из фотоаппарата Глейзера новую плёнку, принимая её за ту, которую Терри отснял в предыдущие дни: ведь он не знал, что та плёнка была уже отдана на проявку. Ясным было лишь то, что его интересовала отснятая Глейзером плёнка, и разговор с Синтией Эйлинг после убийства фотографа подтвердил это. Поскольку она больше других общалась с Терри, мы поинтересовались, не появились ли у Глейзера недруги среди постояльцев пансиона. Миссис Эйлинг не подтвердила этого, но кое-что всё же рассказала. Когда вы, леди и джентльмены, ожидали в холле приглашения на беседу с нами, Терри делился с Синтией своими планами. Он говорил, что серии об английских туристах в далёкой Шотландии и об избалованных жителях больших городов в магазинах провинциального Стоунхейвена – только начало. И тогда вы, мистер Харпер, начали сердито выговаривать Глейзеру по поводу его бестактности.
Не успел инспектор закончить фразу, как Джеймс Харпер воскликнул:
– Я не позволю вам приплетать нас к этой отвратительной истории с двумя убийствами!
– Прошу вас сохранять спокойствие и не мешать мне излагать ход расследования, – пресёк его возмущение Райли. – По словам миссис Эйлинг, вы были злы на Глейзера за то, что он хотел запечатлеть вас на плёнку в каком-то магазине.
– А разве мы не правы? – перебила инспектора Эмили Харпер, но он оставил её вопрос без ответа и продолжил:
– Тогда мы сопоставили два факта: этот инцидент в холле пансиона и плёнку, исчезнувшую из камеры Терри. Мы предположили, что преступник слышал разговор Глейзера с Синтией и понял, что он заснял его в такой ситуации, которая могла бы указать на него как на убийцу. Это и стало мотивом второго преступления: убийце нужно было уничтожить плёнку и устранить Глейзера как невольного свидетеля.
Мы решили немедленно съездить в Стоунхейвен и посетить магазины, в которых Терри делал снимки. Однако прежде, чем мы это сделали, состоялась беседа с Альбертом Коннорсом, после которой стало ясно, кто совершил эти жестокие убийства!
При этих словах собравшиеся оживились и начали перешёптываться друг с другом.
– И вы назовёте нам убийцу? – словно не веря словам инспектора, спросила Милдред Форестер.
– Не только назовём, но и арестуем его, – ответил Райли.
В гостиной снова установилась тишина: её нарушал лишь шум дождя за окнами, который с новой силой обрушился на деревню.
Наконец, инспектор продолжил говорить:
– Войдя в кабинет Форестера и увидев на столе часы, доставшиеся ему от деда, мистер Коннорс не смог удержаться от восхищения ими: он, как истинный знаток антиквариата, сразу же определил их возраст и ценность. Но лишь немного позже, когда я остался в кабинете один, я вспомнил чрезвычайно важную деталь, которая и указала мне на преступника.
Вечером перед убийством Форестера к нему в кабинет ненадолго заходили по своим делам Эндрю Морган, Роберт Чендлер, Терри Глейзер и Шон Ламбертс. Но ни один из них не мог видеть часы на столе мистера Форестера, поскольку их там тогда ещё не было! Часы вместе с пишущей машинкой вернул хозяину из ремонтной мастерской Крис Вуд, но принёс он их уже за полночь. На следующий день в кабинет никто из постояльцев не входил: после убийства там с утра работали криминалисты. Беседу же со всеми вами мы, как вы помните, вели здесь, в гостиной. Следовательно, настольные часы в кабинете мистера Форестера мог видеть только тот, кто был там после визита Криса Вуда. И это были вы, Шон Ламбертс!
Взоры собравшихся устремились на Шона и Джойс. Обвинение, выдвинутое инспектором, было таким неожиданным, что на какое-то время показалось даже нелепым.
– На мой вопрос, в какое время вы заходили в кабинет Форестера, чтобы спросить разрешения взять с собой журналы, вы ответили, что на настольных часах было без пяти десять. Но вы не могли видеть часы, если только не были в кабинете Форестера после визита Криса. Следовательно, это вы совершили оба убийства и пытались навести подозрение на Вуда!