— На свадьбу? — повторил Цо.
— Да-да. На свадьбу лорда Дао И из Министерства эпидемий и твоей сестры.
Цо даже рот разинул.
— Похоже, твоя сестра наконец вернулась домой, Цо, — добродушно проговорил О Цзи. — А Дао И решил простить ее. Если можно так выразиться. Конечно, на этот раз все не будет так, как если бы она была Первой женой, но ведь нельзя получить все. Как жаль, что ты здесь больше не управляющий. Мне представляется, что вашей семье в конечном счете потребуется всевозможная помощь в связи с пересмотренным приданым и штрафами. Возможно, — вяло блеснул улыбкой О Цзи, в то время как Цо недвижно застыл посреди комнаты, — нам стоит подумать о том, чтобы повысить тебе зарплату. — Улыбка стала шире. — Или опять же, может, и не стоит.
24
Через три часа после выхода из плавучего домика Чэнь устало сидел на краю пристани, болтая ноющими ногами в прохладных, маслянистых водах гавани. Луна уже давно зашла, но все появившиеся, должно быть, звезды расплывались в сверкании неоновых огней города. Никаких следов Инари он не обнаружил — ни записки, ни знака, ни клочка материи или капли крови — и просто не знал, что и думать. Он настолько устал, что даже шевелиться не хотелось, но в конце концов поднялся с пристани и побрел обратно к плавучему домику. Там было темно и тихо. Чэнь на миг остановился, дав возможность ощущениям ци опередить себя. Но ничего не почувствовал. Его собственное восприятие ци трудно назвать безошибочным, но в сочетании с персональной защитой фэн-шуй, охранявшей плавучий домик, его было достаточно, чтобы дать предупреждение, если бы за дверью вдруг притаилась какая-то угроза — скажем, маоистский охотник за демонами или оперативник полиции нравов из Ада. Чэнь целым и невредимым ступил на палубу плавучего домика и прошел в кухню. Там что-то загремело. В чуть заметном проблеске мгновенного преображения сверкнули красные глаза, и сердце Чэня тут же встрепенулось, как птица.
— Барсук? — Нащупав выключатель на кухне, он зажег свет.
Барсук был непохож на себя. Из-за песка и соли его мех свалялся в короткие, неряшливые жгуты, а нос стал растрескавшимся и сухим. Чэнь торопливо прошел через кухню и протянул руку.
— Нет! — раздраженно произнес барсук. — Не надо меня трогать.
— Извини. Но где же Инари?
Барсук с жалким видом посмотрел на него: казалось, из него выпустили воздух.
— Это я должен принести извинения. Я не смог спасти ее.
Чэню показалось, что пол разверзся под ним.
— О богиня, она... ну, умереть-то она не может, начнем с того, что она вообще-то не живая, если только этот проклятый охотник за демонами не... ох, да ладно. Расскажи, что случилось.
— Мы прятались. От того человека с мечом. Мы не возвращались, на случай если он тоже вернется. Разыскать тебя мы не могли, где ты, мы не знали, а у Инари не было устройства для разговоров. Мы слишком быстро убежали с лодки. Здесь моя вина. Я мало сделал, чтобы отвлечь охотника.
— Ладно, — сказал Чэнь. — Не казни себя. Нельзя же обо всем позаботиться, все сделать.
— И все же я виноват, — твердил барсук.
Он уселся на кухонной стойке, и Чэнь стал внимательно рассматривать его. Весь измазанный, он все же нес на себе печать нездешнего: угрюмое существо, переходящее из одного мира в другой. Его глаза теперь, когда преображение закончилось, снова черные, были подернуты ледяной дымкой, и все же в их глубине Чэню виделся свет иного дня.
Он негромко произнес:
— Ты явился вместе с Инари из Ада, когда никто другой не хотел даже видеть ее — ни мать, ни братья, никто. И за последний год ты сделал для нее все что мог, в этом чужом для тебя месте, которое настолько разительно отличается от Китая, который ты знал много лет тому назад, — все равно что другая планета. Это не твоя вина. Ну так что же случилось?
— Явилось какое-то существо. Из Ада. Поймало ее, как птичку в силки, и утащило с собой. Я убежал, но обернулся и увидел, как оно уходило. Весь мир обратился в кровь, а потом разверзся воздух. Я снова увидел Ад — его грозы, его стальные башни. И моя хозяйка исчезла.
Опустившись на ближайший стул, Чэнь потер ладонями засыпанные песком глаза.
— Я был прав, барсук. Это моя вина, а не твоя. Если бы Инари оставалась в плавучем домике, Ад не смог бы добраться до нее. Если бы я не привлек внимание к делу Тана, сюда не приехал бы Ши Ножо... — Похоже, рассуждать ясно не получалось, мысли кружились и никак не могли установиться.
— Она, не могла все время оставаться в клетке, как сверчок, — мрачно пробормотал барсук. — И ты не мог поступить иначе, чем поступил. Я слышал, что ты говорил про Тана.
— Что нужно сделать сейчас, так это выяснить, кто забрал ее и почему. Очевидные кандидаты — это ее семья и тот, на кого работал Тан. И еще кое-кто.
— У эй.
— Я старался не думать про у эй, — произнес Чэнь, поежившись при этой мысли.
— Они это дело не оставят. Они терпеливы, безжалостны, вечны.
— И еще мстительны.
— А какими им еще быть? Они — орудия повелителей Ада, их железный кулак. Ты же знаешь, как и я, что в Аду строгая иерархия. За ее нарушение приходится платить, Инари, придя сюда, нарушила порядок, и я тоже. У эй подчиняются лишь Императорскому двору, а Императорский двор непреклонен в своих повелениях и добивается их выполнения, сколько бы времени для этого ни потребовалось.
— Я заметил, — подтвердил Чэнь.
Внутри у него было пусто, как в камыше, из которого выдолбили сердцевину. Он встречал у эй лишь однажды, и ему абсолютно не хотелось повторения встречи. По положению они стояли выше, чем демоны, но ниже, чем божества, и обладали всем адским могуществом Императорского двора. В их задачу входило выискивать нарушителей установлений Ада, которые не соблюли законы, за пределами своего мира. Ему было плохо от одной мысли, что Инари снова в Аду, а представив себе, что она в лапах этих вездесущих повелителей преисподней, он в смятении чуть не терял голову. Потирая руками лицо, Чэнь пытался упорядочить бешено скачущие мысли и решить, что делать. Завтра он первым делом отправится, как и планировалось, в гавань Ночи и попытается найти Перл Тан, но возвращаться оттуда не станет. Вместо этого он отправится дальше, в Ад...
Барсук рядом с ним ощетинился.
— Что такое?
— Тихо! — пробормотал барсук. — Приближается какое-то существо.
Чэнь не без труда выбросил из головы мысли об Инари и поднялся со стула. Подойдя крадучись к двери на кухню, он стал смотреть в щелку.
Барсук соскочил с кухонной стойки и молча юркнул под стул.
Сначала Чэнь не увидел ничего, кроме палубы плавучего домика и мерцающего в воде отражения фонарей в гавани. Потом он заметил движение у самой поверхности моря: что-то двигалось, разрезая воду и таща еще что-то за собой. Некое слабое сияние, облачко тени на волнующемся море. Облачко исчезло под бортом домика, взобралось на палубу и застыло в нерешительности. Это были пропавшая омароподобная ищейка духов и девушка без затылка, в лохмотьях, оставшихся от похоронного одеяния, — Перл Тан.
Сделав знак барсуку оставаться на кухне, Чэнь вышел на палубу и протянул руку.
— Перл? — тихо произнес он.
Ищейка подалась вперед, вращая усиками. Чэнь повернулся к нему, и он заметил отразившееся на его лице облегчение. Но это длилось лишь несколько секунд, а потом, когда эмоции схлынули, лицо снова превратилось в ничего не выражающую маску. И все же в чертах иллюзорного образа присутствовал страх: они дрожали и искажались, как марево в жару.
— Инспектор Чэнь? — легким сотрясением воздуха прозвучал голос Перл.
— Зайдите в дом, — скомандовал Чэнь. — Ну же, быстро. Кто его знает, может, за нами следят.
Призрак боязливо оглянулся через плечо, а потом проскользнул мимо него в кухню. Там его черты стали почти неразличимыми из-за яркого света: Чэню приходилось напрягать зрение, чтобы вообще увидеть его. Ищейка, наконец освобожденная от своих обязанностей, забралась под теплую печку.