— Пойдем, Инари, — произнесла она, и ее голос прокатился эхом по развалинам, как гром.
Мощь ее голоса словно разомкнула застывшие члены Инари, и она побежала, крепко зажав руку Фань в своей. Первый лорд банков следовал вплотную за ними, приподнимая полы своего одеяния, чтобы не запутаться в них ногами. Они мчались по умирающим улицам, которые разрушались даже сейчас. С крыши сорвался кусок кирпичной кладки и разлетелся на куски в нескольких футах от головы Инари. В ее плоть вонзились деревянные щепки, после того как беззвучно разлетелся какой-то дверной проем, но кожа у нее стала грубой и твердой, и она почти ничего не заметила. Наверху извивался драконоподобный у эй, и от его обгоняющего ветер жаркого дыхания спекалась пыль. Фань прошмыгнула во двор, обогнула воронку на дороге и перепрыгнула через разнесенный в щепки край веранды. Они вылетели на огромную площадь: это явно была копия административного центра Верхнего Ада. Впереди Инари увидела железный зиккурат Министерства эпидемий, однако здесь, на нижнем уровне, металл разъела ржавчина, и за ним открывался огромный каркас здания, а верхние этажи были скручены в единую массу искореженных балок. На другом краю площади вместо Министерства сладострастия осталась лишь гниющая масса плоти.
— Бегом! — скомандовала Фань. — И не оглядываться! По-прежнему сжимая руку Инари, она рванулась через площадь. Спотыкаясь и пошатываясь, потому что когти на ногах продолжали расти и скручиваться, Инари старалась смотреть вперед, на развалины Министерства, но все же нет-нет да и бросала взгляд вверх. Очертания у эй стали теряться в небе, и Инари на миг с ликованием подумала, что он улетает, но потом сообразила, что тот делает разворот, чтобы нанести удар. Ноги у нее, казалось, сделались короче, а колени с хрустом стали неуклюже сгибаться в обратную сторону. Зацепившись ногой за вывороченный из мостовой булыжник, она растянулась на земле, но Фань и Первый лорд банков подняли ее.
— Мы уже почти добрались...
На площадь упала огромная тень: это пикировал у эй. Сначала пронеслась волна жара, словно кто-то открыл дверцу гигантской печи. Когда у эй налетел, Инари, Первый лорд банков и Фань запрыгнули на неровные ступеньки Министерства и вломились вовнутрь через то, что осталось от железных ворот. Инари рухнула с тяжело вздымающейся грудью на входе в Министерство эпидемий, и ей было видно, как у эй головой вперед вошел в землю, словно в воду. От разлетевшихся в стороны плиток, которыми была выложена площадь, Министерство загудело, как будто ударили в сотню гонгов, а по пустынным сводам вестибюля прокатилась стеной красная пыль.
В воздухе с грохотом пронеслась сверкающая масса извивающегося тела, и Инари видела, как за ней мелькнули шипы на кончике хвоста, длинного, как скорый поезд. Потом у эй исчез, оставив за собой целый смерч пыли и зияющую воронку на месте, где была площадь. Фань холодно усмехнулась.
— Куда он делся? — выдохнула Инари.
Когда она говорила, язык высунулся между губами: его вдруг стало трудно держать во рту. Глянув на свое отражение на пыльной поверхности когда-то блестящей стенной панели, она увидела какого-то приземистого монстра.
— Он летит вниз через уровни, — объяснила Фань, — Не смог вовремя остановиться.
— Когда... — Инари пришлось объясняться жестами: говорить стало трудно. — Когда... наверх?
— Не скоро, — успокоила ее Фань. — А теперь нам нужно найти твоего мужа.
От этого предложения Инари действительно пришла в панику.
— Нет... — указала она когтем на свое обезображенное лицо, — не... это.
— Не волнуйся, — так же усмехнулась Фань. — Как только поднимешься по уровням, происходит обратная перемена. Обычно. Пойдем. Нам нужно найти путь наверх.
52
Чэнь пришел в себя с ощущением, что все перед глазами идет кругом. Оказалось также, что все перевернуто вверх тормашками, и поначалу Чэнь приписал эту странность последствиям удушения и удара по голове. Но быстро понял, что видит реальное положение вещей. Медленно, как паук под ветерком, вращалась не комната, а он сам, подвешенный вниз головой, поэтому весь мир и казался перевернутым. В нескольких футах от него висела противная фигура его шурина, и Чэнь заметил, что ноги Цо надежно связаны цепью, прикрепленной к крюку в потолке. Стены были заставлены колбами, перегонными кубами и другими химическими приспособлениями, а в воздухе висел резкий запах аммиака, который до слез резал глаза. Чэнь позволил себе роскошь испытать злорадство по отношению к шурину, которому, несмотря на все его предательство и вранье, сейчас тоже приходилось несладко. Потом все силы бросил на то, чтобы придумать, как спуститься вниз.
Раскачиваясь и вращаясь, он умудрился бросить взгляд на стоявший рядом стол, где соблазнительно лежали скальпели и другие инструменты. Среди них Чэнь с забившимся сердцем увидел свои потерянные четки. Должно быть, это Цо в какой-то момент прошелся по его карманам — вероятно, когда они забирались в телегу — и украл главное средство защиты. Бусины были холодные, как камень, и казались неживыми, но если бы только дотянуться до них...
Цо висел ближе к столу.
— Цо! — прошипел инспектор. — Проснись.
Цо пробурчал что-то неразборчивое.
— Что? Давай, Цо. Проснись же.
Налитые кровью глаза демона резко открылись и, увидев перед собой взбешенное лицо Чэня, резко закрылись снова. Цо испустил тонкий горестный свист. Когда он поворачивался на цепи, Чэнь увидел в редеющих волосах на черепе демона длинный воспаленный рубец. Слышно было, как кто-то ходит за дверями и говорит сам с собой. Что-то в безумной пылкости голоса подсказывало, что за дверью находится сам алхимик. По мере того как Чэнь прислушивался, послышались удаляющиеся по коридору шаги, и он на миг вздохнул с облегчением.
— Цо, я знаю, ты крепко получил по голове, но прекрасно вижу, что все понимаешь. Нам нужно придумать, как спуститься.
— Бесполезно, — промямлил демон. — Отсюда не выбраться.
— Ерунда, — уверенно заявил Чэнь.
Он долго упрашивал и молил, и в конце концов ему удалось уговорить Цо ухватить четки. Демон зацепил бусины кончиком длинного языка с колючками и бросил в сторону владельца, но Чэнь, хотя и рванулся к ним, промахнулся. Четки плотно обвились вокруг декоративного резного ананаса, украшавшего ближайший стол, и повисли там вне досягаемости.
Снова послышались шаги: кто-то возвращался. Чэнь начал яростно раскачиваться на конце цепи: быстрее и быстрее, как огромный маятник. Двигаясь по непредсказуемой амплитуде, он ударился плечом о шаткую полку с перегонными кубами: некоторые из них упали, усыпав пол осколками стекла и разлив похожую на кислоту жидкость. Из треснувшей колбы вдруг распространился запах эфира, напоминающий микстуру от кашля, и у Чэня возникла идея. Качнувшись в сторону стола, Чэнь раскрыл рот и схватил четки зубами. Почувствовав присутствие владельца, бусинки стали гореть и светиться. Чэнь ощущал исходивший от них жар и старался не дотрагиваться языком.
Дверь уже открывалась.
С диким выражением лица Чэнь продолжал раскачиваться взад и вперед, целясь четками в треснувшую колбу. В дверь вошел алхимик с церемониальным мечом в руках. При виде Чэня его рот расплылся в жуткой улыбке. Поверхность меча тускло и неравномерно светилась. Чэнь отпустил четки. Они обернулись вокруг треснувшей колбы. Чэнь качнулся обратно, изо всех сил бормоча охранные заклинания.
Как только раскаленные докрасна бусины коснулись колбы с эфиром, поднялся огромный столб пламени, который прошелся по полке и достиг самой двери. От взрыва половина потолка рухнула, а вместе с ним свалились Чэнь и Цо. Пламя лизнуло волосы инспектора и край одежды алхимика, который вспыхнул как факел: пропитавшие его одежду химические реактивы горели то голубым, то желтым огнем. С неописуемым криком алхимик рухнул на пол, сбивая огонь с полыхающих одежд. Полуослепший от жара и пламени, закрывая опаленную голову рукавом, Чэнь заметил, что загорелись и запылали яркими свечками даже хрупкие футлярчики на длинных, как у мандарина, когтях левой руки алхимика. Затем объятый пламенем демон, шатаясь, выбрался в коридор и упал на пол.