Таким же был ответ от уполномоченного Совета по делам религий при Совете Министров СССР по Ленинграду и области.
Начальнику следственного отдела
Управления КГБ СССР
по Ленинградской области
На Ваш запрос сообщаю, что Баринов В. А. и Тимохин С. Ю. действительно обращались к Уполномоченному Совета по делам религий при Совете Министров СССР по Ленинграду и Ленинградской области с просьбой разрешить официально выступать с музыкально-религиозной программой созданного ими ансамбля «Трубный зов» в концертных залах страны, в чем им было отказано и разъяснено, что, согласно законодательству о религиозных культах, они могут исполнять религиозные произведения только в стенах официально действующего молитвенного дома евангельских христиан-баптистов как члены этого религиозного общества.
Уполномоченный Совета Г. С. Жаринов
И до чего же ловко они использовали этот отказ! А вот от всех утаили, что когда попытались выступить в молельном доме на Поклонной горе, то вызвали яростное сопротивление даже самых тихих баптистов. Члены общины были глубоко убеждены, что эта музыка, да и тексты оперы, не соответствуют представлениям о христианстве, являются «порождением сатаны».
«Сатана», впрочем, имел четкий адрес — Кестон-Колледж. И в который раз Владимиров отметил для себя, что противник ведет «психологическую войну» далеко не рыцарскими способами… Спекуляция на чувствах верующих и даже на чувствах атеистов, воспитанных на уважении к свободе совести, на терпимости к тем, у кого есть свои причины верить в Христа, Иегову, Магомета или Будду…
Сегодня был момент, когда Владимиров едва подавил в себе отвращение после встречи с Бариновым. Он дал ему прочесть протокол допроса его тети Тамары Дмитриевны Прониной, о которой Баринов повторял везде, где только мог: «Именно родная тетушка привела меня к богу… Благодаря ей я поверил…»
До встречи со старушкой Владимиров представлял ее себе этакой воинственной, агрессивной баптисткой, ненавидящей, подобно своему племяннику, все вокруг и готовой принести в жертву своему богу кого угодно. Но на деле все оказалось не так.
Усталая, изможденная пожилая женщина. Видно, что горя ей пришлось в жизни хлебнуть немало. И поражали при этом ее спокойствие, твердая убежденность, с какой она произносила каждое слово. Речь ее выдавала человека развитого, по-своему незаурядного.
— Тамара Дмитриевна, расскажите, пожалуйста, как можете поподробней о своем племяннике, о его вере, о его увлечении музыкой… И вообще, что он за человек?
Пронина помолчала.
— Вы задали очень трудный вопрос, Александр Владимирович. «Что он за человек…» Кто имеет право судить о другом? Ведь сказано…
— Не судите и судимы не будете?
— Вы знаете Святое писание?
— А что здесь странного? — в свою очередь удивился Владимиров;
— Но ведь вы, конечно, атеист?
— Естественно. А Ветхий и Новый завет изучал в университете… Так все-таки, Валерий… Как вы считаете, он действительно верит в бога?
Женщина вздохнула.
— Я Валерика люблю, как сына. Может, даже больше. Он ведь сирота, много страдал… Не могу о нем говорить плохо. Он рос в нашей семье, если этот ужас можно было назвать семьей… Но Валерию всегда не хватало смирения.
— А разве перед трудностями обязательно нужно смирение? — спросил Владимиров и тут же мысленно выругал себя: «Что за бестактность! Не на дискуссию же я ее позвал!»
Пронина опять глубоко вздохнула.
— Мы с вами люди разных воззрений… А Валерий… Он рос непослушным, легкомысленным и упрямым мальчиком. К сожалению, очень ленивым. Но — добрым. Сердце у него отзывчивое. И все же… В армии ему грозил трибунал. Я рассказала ему о боге… Кажется, он поверил. Не пил первое время, не курил, вел себя скромно. А когда завербовался на Север, в Тюмень, снова перестал быть баптистом. Правда, когда вернулся в Ленинград, снова как будто захотел исправиться, принял крещение. Работал шофером, потом сторожем. Его уволили за нарушения дисциплины… А он, всем твердил — за веру.
Голос Прониной неожиданно окреп:
— Я вполне допускаю, что отдельные должностные лица могут совершать перегибы, нарушения в отношении верующих. Бог им судья! Но закон… Закон защищает наши права, он на нашей стороне. Это ложь, что верующих у нас притесняют. Наказывают тех, кто откололся от церкви, нарушает законы, клевещет на действительность, на нашу Родину! А этого никто не потерпит. В том числе и мы, баптисты. Ведь мы такие же советские люди, такие же граждане, как и все, такие же патриоты. И так же любим Отечество, как и вы, атеисты!