— А ты действительно так подумал? — осведомился Серж.
— Конечно, потому что это правда.
— Гм, — сказал Серж. — Наверное, жена полицейского следователя не должна обладать потенциальными способностями преступника, как ты полагаешь?
— Где у тебя телефон? — спросил Борис.
— Если ты хочешь звонить Наташе, — сказал Серж, — то передай ей, что обманывать — нехорошо.
Прыжок из окна
Сержант Беркович вошел в кабинет инспектора Хутиэли и остановился на пороге. Инспектор разговаривал с сидевшими перед ним экспертом-криминалистом Ариэлем Кацем, разговор, судя по количеству окурков в пепельнице, начался давно и велся на повышенных тонах. Беркович отступил было в коридор, но его остановил окрик инспектора:
— Заходи, сержант! Если ты надеешься увильнуть от расследования, тебе это не удастся.
— От какого расследования? — спросил Беркович, подойдя к столу и присаживаясь на единственный свободный стул.
— Наш патрульный Михоэлс, — сказал Хутиэли, — получил вызов в семь тридцать одну. Подъехал к дому, это на Соколов, шестиэтажный дом старой постройки, и увидел толпу. У стены лежало тело мужчины лет сорока. Судя по всему, он выпал из окна сверху и сломал шею. Михоэлс вызвал бригаду…
— Почему мне не сообщили сразу? — недовольно спросил Беркович.
— Потому что патрульный Михоэлс решил, что нужно вызвать бригаду из Герцлии, хотя территориально этот район все-таки наш, — мрачно сказал Хутиэли. — Короче: Сэм Каспи, сорока двух лет, выбросился ночью из окна своей квартиры на шестом этаже. Выбросился сам, он был в квартире один, все заперто изнутри. Смерть наступила… — инспектор посмотрал на эксперта.
— Около трех часов ночи, — быстро подсказал Кац.
— Около трех, — повторил Хутиэли. — До половины седьмого труп лежал под окнами, потом его увидели жильцы, уходившие на работу, и вызвали полицию.
— Я могу взять дело в производство? — спросил Беркович.
— Пока нет, — вздохнул инспектор. — Его уже начали наши коллеги из Герцлии. Остается следить со стороны, но можно предложить коллегам помощь, поскольку участок наш, и они, думаю, вынуждены будут эту помощь принять…
— Но восторга не проявят, — резюмировал Беркович, вспоминая дни работы с сержантом Гореликом. — Какую информацию я могу получить, не обращаясь в участок Герцлии?
— У нас уже есть протокол опроса свидетелей, — эксперт повернул к Берковичу экран помпьютера и вызвал нужный файл.
— Терпеть не могу читать с экрана, — пробормотал Беркович. — Можно сделать распечатку и подумать на досуге?
— Да, — кивнул Хутиэли. — Только не уходи далеко, лучше всего посиди и почитай здесь, ты можешь понадобиться по другим делам.
— Конечно, — сказал Беркович рассеянно, вытащил из принтера листы и направился в угол кабинета, где стояло большое кресло, в котором тонули люди куда больших габаритов, чем были у сержанта. Хутиэли задал эксперту какой-то вопрос, и они принялись обсуждать свои проблемы, которые сейчас Берковича не интересовали.
Он опустился в кресло, сразу потеряв контакт с реальным миром, и начал читать, время от времени закрывая глаза и представляя себе ход событий.
Итак, вчерашний вечер. Сэм Каспи, биржевый брокер, жил один в трехкомнатной квартире, от жены он ушел несколько месяцев назад и сейчас находился в процессе развода. Процесс мог тянуться и пять лет, а мужчина Каспи был очень даже ничего, и потому, ясное дело, водил к себе женщин едва ли каждый вечер. По словам охранника, сидевшего в холле дома на первом этаже, вчера вечером одна из подруг находилась в квартире Каспи до десяти вечера, а потом он проводил ее к машине. После десяти — около двадцати минут одиннадцатого — к Каспи пришел посетитель-мужчина. Охранник утверждал, что в руке у посетителя был довольно внушительный чемодан. Ответив на вопрос, к кому из жильцов он направляется, посетитель вошел в лифт и поднялся на пятый этаж. По словам охранника, по дороге лифт не останавливался, цифры на световом табло сменялись быстро и остановились на «пятерке». Спустился посетитель через двадцать или тридцать минут все с тем же чемоданом, попрощался с охранником и ушел. После этого до самого утра в дом никто из посторонних не входил — ни к Каспи, ни к другим жильцам.
«А из жильцов дома? — спросил оперативник из Герцлии, проводивший допрос. — Мог ли кто-то войти ночью к Каспи и выбросить его в окно?»
«Может быть, — сказал охранник. — Я не слышал никакого шума.»