Так что ответил господин Пуриш на лестное предложение не категорически, а уклончиво. Дескать, пока его все это не интересует, а в дальнейшем видно будет. Впрочем, Багги все равно обиделся, разозлился и удалился, топая ногами и грозя, что «несчастный трус» и «зажравшийся эстет» об этом еще пожалеет. Что ж, если он имел в виду своих головорезов, ряды которых сильно поредели после разборок с мистралийцами, то их господин Пуриш не особенно боялся. Тоже не бродячий сказитель, охрана имеется, и не хуже чем у других, даже лучше в некотором смысле. Обычная охрана — она у всех состоятельных людей есть, а вот ручных леопардов, которые по команде хозяина загрызут любого, нет больше ни у кого. Разумные меры предосторожности он все-таки принял — теперь, кто бы к нему ни пришел, при беседе присутствовали зубастые любимцы. На всякий случай. Посетители, конечно, пугались, несколько молодых певичек даже в обморок упали, но уж лучше пусть посетители пугаются, чем сам хозяин пострадает. Вряд ли, конечно, старина Багги прямо так сразу и пошлет к нему убийцу, скорее всего, сначала припугнуть попытается или и в самом деле повторит свое предложение, когда «раскрутится» немного, но осторожность — она никогда не лишняя.
Господин Пуриш всегда был человеком благоразумным и осторожным, однако же иногда и он делал глупости. Что поделать — он был еще и любопытным. Когда секретарь сообщил, что к нему желает записаться на прием некий мистралиец по поводу распространения уникальных звукозаписей, привезенных из иного мира, почтенный магнат не устоял. Уж слишком ему захотелось разобраться, кто это такой и что ему на самом деле нужно. С одной стороны, упоминание об уникальных записях вызывало закономерное предположение, что это посланец от Багги, призванный либо заинтересовать господина Пуриша в отвергнутом предложении, либо припугнуть. С другой стороны, национальная принадлежность посетителя позволяла предположить, что он представляет, так сказать, противоположную сторону и имеет намерения договориться о союзе против Дорса и его синдиката. В любом случае господину Пуришу было на руку и приобрести союзника, и узнать подробнее о загадочных обещаниях Багги, а также беспощадно обломать попытку наезда, дав понять мерзавцу, что не на пугливого напал. Поэтому таинственный мистралиец был записан на прием и принят согласно записи в десять тридцать утра двадцать седьмого дня Бирюзовой луны.
С первого взгляда на посетителя почтенный магнат запоздало пожалел о своем любопытстве. Даже если бы он не обладал классовым чутьем, трудно было ошибиться в профессии этого подтянутого господина с походкой кошки и пластикой змеи, особенно если учесть, какое количество разнообразного оружия он сдал охране на входе. Пожалуй, из этого мистралийца вышел бы неплохой танцовщик, если бы он избрал путь барда, а не воина, но в данном случае господин Пуриш даже не засомневался, что перед ним убийца. Вопрос только в том, нанял ли его Багги по прямой специальности, или же у мистралийцев не нашлось никого поприличнее. На всякий случай господин Пуриш подал условный знак своим четвероногим телохранителям, и они с ворчанием подошли поближе, улегшись по обе стороны от кресла посетителя. Мистралиец взглянул на них мельком, как-то странно и не к месту улыбнулся и поприветствовал хозяина, чуть приподняв шляпу. Снимать свой головной убор, затенявший пол-лица, он явно не собирался. Затем без малейших признаков неудобства, не говоря уж о страхе или замешательстве, преспокойно перешагнул через леопарда и изящно опустился в кресло.