Наконец, Мел отвечает. Поскольку у нас есть идентификационный номер звонившего, она знает, что это я.
– «Счастливые Зерна», – говорит она напряженным тоном. – Чем я могу вам помочь?
– Привет. Прости, что бросаю тебя там. Я в офисе. Женщина, которая ищет меня – моя подруга. На самом деле... – я выдыхаю, – она гораздо больше, чем подруга. Но это было онлайн и совершенно не визуально. Она не знает, что я невидимка, или о монстрах.
– Хм-м… Да, раньше так и было, но последняя часть меню изменилась, – говорит Мел. – Вы должны прийти и проверить это лично. Я думаю, вы были бы удивлены вариантами, доступными вам сейчас.
Я хмыкаю, услышав закодированное сообщение.
– Этого не произойдет. Скажи ей, что меня здесь нет. Что ты не уверена, когда я вернусь, и буду ли сегодня. Избавься от нее, но будь с ней повежливее, пожалуйста. Она хороший человек, и она важна.
Мел издает чисто человеческий, явно неодобрительный звук прищелкивания языком.
– Что ж, я надеюсь, вы передумаете и зайдете до того, как мы распродадим что-то важное, что вам явно понравится.
Я съеживаюсь, когда разочарованный голос Мел заменяется мертвым воздухом. Я отключаю телефон и оставляю его на столе, затем снимаю фартук баристы из металлической сетки и перчатки, которые ношу. Выйти через заднюю дверь было бы безопаснее, но вместо этого я захожу в переднюю часть кофейни. Я бы никогда не попросил Элизу о фотографии. Теперь, когда она здесь, я не могу удержаться, чтобы не увидеть ее. И в тот момент, когда я это делаю, чувствую себя так, словно меня ударили по лбу.
Она прекрасна. Такая чертовски красивая.
– Хотела бы я тебе сказать, – говорит ей Мел. – Роану пришлось струсить. Подожди, это не та поговорка. Смыться. Ему пришлось смыться. Я даже не уверена, вернется ли он.
– Он был здесь несколько минут назад, – предлагает мой такой услужливый клиент-зомби. – Он пошел в подсобку, чтобы распаковать только что доставленную партию мозгов. И я знаю, что они были доставлены. Я чувствую их запах.
Взгляд Элизы расширяется, когда она поворачивается, чтобы посмотреть на серо-кожего мужчину.
– Коровьи мозги, – говорит Аттикус. – Роан и Мел взбивают их с корицей, чтобы сделать начинку для моих напитков. Это восхитительно. С высоким содержанием белка и кетогенных веществ – к тому же подходит для диетического питания. Абсолютно безопасен для употребления человеком.
– Я буду иметь это в виду.
Она дружелюбно улыбается Аттикусу, прежде чем снова повернуться к Мелинде.
– Я приношу извинения за то, что нарушила ваш рабочий день. Вы можете сохранить мой визит в секрете? Роан меня не ждет, и я действительно хочу удивить его встречей с глазу на глаз.
– Это будет чертовски неожиданным.
Мел сверкает своими резцами, похожими на резцы грызуна, в необычной, но безошибочно узнаваемой улыбке.
Краска отливает от гладких участков лица Элизы, и каждая часть ее выражения становится мрачной. Не сказав больше ни слова, она спешит к входной двери.
– Я вернусь, – шепчу я Мел, проходя мимо.
Слежка за Элизой граничит с мурашками, но, в конце концов, я монстр. Мне нужно знать, куда она направляется. Более того, мне нужно знать, что с ней все в порядке.
Она идет быстрым шагом, оглядываясь по сторонам, прежде чем нырнуть в ближайший переулок. Одна в полутьме, она прижимается спиной к кирпичной стене и рыдает.
– Мне не следовало приезжать сюда. Конечно, он будет удивлен моим лицом. Удивлен и испытывать отвращение.
Блядь. Здесь у меня есть два варианта – быть монстром или быть мужчиной. И я не могу быть мужчиной, не раскрыв свою чудовищную правду – и потенциально потерять ее навсегда.
– Не плачь, – говорю я, потому что единственный выбор – собраться с силами.
Ее тело напрягается, когда она осматривает то, что кажется пустым переулком.
– Роан?
– Я здесь.
– Где? Я никого не вижу, или... никаких существ.
Элиза отталкивается от стены, прищурившись и осматривая каждый дюйм видимого пространства.
– Ты хамелеон? Я смотрю прямо на тебя?
Она задыхается, прежде чем я успеваю ответить, прикрываясь руками.
– Уже слишком поздно, да? Ты уже видел мое лицо.
Инстинкт кричит внутри меня. Чтобы избавиться от дистанции между нами, убрать ее руки от лица и целовать ее до тех пор, пока она не перестанет думать ни о чем, кроме правды. Я не могу сделать ничего из этого. Я могу только сказать ей.
– Твое лицо прекрасно.
– Тебе не обязательно лгать, Роан. В любом случае, я не настолько глупа, чтобы в это верить. Я вижу себя в зеркале каждый день.
– Я не лгу.
Сейчас нет способа избежать правды. С таким же успехом можно было бы вытащить это наружу и покончить с этим.
– У меня не было отражения в течение двадцати лет.
Она растопыривает пальцы достаточно, чтобы я мог видеть ее широко раскрытые глаза.
– Ты вампир? Я предполагаю, что вампиры реальны, основываясь на всем, что я видела с тех пор, как приехала в город.
– Здесь есть вампиры, но я не один из них. Хотел бы я быть таким.
– Почему ты этого желаешь?
– Если бы я был вампиром, или кем-то другим, чем я есть, ты бы смогла меня увидеть. И я смог бы прикоснуться к тебе. Обнять тебя. Поцеловать тебя.
Она опускает руки, давая мне возможность увидеть все ее лицо и печальное выражение, играющее на нем.
– Ты что, призрак?
– Нет, – отвечаю я с ворчанием. – Я все еще жив, просто невидим.
Она отталкивается от стены, придвигаясь ближе несмотря на то, что не может меня видеть.
– Тогда почему ты не можешь прикоснуться ко мне?
– Почему ты хочешь, чтобы я это сделал? Я урод, который никогда не сможет дать тебе нормальных отношений или полноценной жизни.
– Ты ошибаешься. За последние шесть месяцев я была счастливее, чем за последние годы.
Она подходит ближе, ее взгляд ищет какой-то намек на меня, который, я знаю, она никогда не найдет.
– Были ли все те разговоры и интимные моменты, которые мы разделили, реальными?
Одной лжи будет достаточно, чтобы разбить ее сердце и вернуть к прежней жизни. Это лучшее, что я могу для нее сделать.
– Они были настоящими. Все они.
Элиза достаточно близко, чтобы я мог ощутить ее легкий цветочный аромат. Как дурак, я глубоко вдыхаю. Слышно.
Ее красивые глаза широко открываются, и она тянется к источнику звука – моему лицу.
Либо я слишком медлителен, либо слишком эгоистичен, потому что ее пальцы касаются моей щеки. Мимолетное прикосновение, которого я не должен был допускать.
– Я не могу быть с тобой, – говорю я, отстраняясь. – Я монстр, Элиза. Поезжай домой. Забудь меня и это место. Живи нормальной жизнью.
Горький смешок срывается с ее губ.