— Я тоже тебя люблю, — тихо отвечаю я, смаргивая слезы счастья, навернувшиеся на глаза.
Я наклоняюсь вперед, почти поддаваясь своему желанию поцеловать его. Мне все равно, стану ли я невидимой — я просто хочу быть с ним. Полностью. Во всех отношениях.
Я также хочу сделать его счастливым всеми возможными способами, поэтому я отстраняюсь, кладу ладони ему на грудь и опускаюсь на его член.
— О боже… — стону я, когда его толстый обхват растягивает меня.
— Элиза, — вырывается с рычанием мое имя.
Он крепко сжимает меня, притягивая вниз, раскрывая меня, наполняя до краев.
— Так чертовски хорошо.
Не в силах говорить, я прикусываю губу и киваю. Я хватаю его за грудные мышцы и подтягиваюсь. Шорох пластика и наше прерывистое дыхание наполняют комнату, когда я объезжаю его, жестко и быстро, наслаждаясь голодными стонами, раздающимися под моими ладонями. Он мой, а я его.
Жар пронизывает меня, и я прижимаюсь к его тазу, тяжело дыша, когда давление нарастает в моем клиторе и под его прикосновениями.
— Роан… — это все, что я произношу, прежде чем ощущение лишает меня способности делать что-либо, кроме как извиваться и тереться о него, когда я всецело кончаю.
Глубокое ворчание Роана присоединяется к моим хриплым стонам. Он толкается в меня еще раз, затем его тело дергается и содрогается, когда его член пульсирует глубоко внутри меня.
— Черт…
Я прижимаюсь к его вздымающейся груди, утыкаясь подбородком в его грудину, когда смотрю на лицо, которого не могу видеть, но без сомнения знаю, что у него такая же улыбка, как у меня.
— Разве ты не рад, что мы остановили свой выбор на вариантах?
Его тело сотрясается от беззвучного смеха, отвлекая меня от моего нового любимого варианта.
— Очень рад.
— Подними руку над головой, — говорю я, устраивая пластиковое полотно так, чтобы я могла прижаться к его боку. — Я рада, что никто из тех, кого ты встречал, не думал о вариантах до меня.
— Больше никого не было. Только ты.
Я вздыхаю, когда он гладит меня по волосам.
— Это приятное ощущение.
— У тебя красивые волосы. Держу пари, они мягкие, как шелк.
Я хочу сказать ему, чтобы он снял перчатку и дотронулся до них, но слова растворяются в довольном мурлыканье, прежде чем слетают с моего языка. Вместо этого я бормочу что-то неразборчивое, и его большая, теплая грудь урчит у меня под ухом. Тяжесть заставляет мои веки сомкнуться, и, как я ни стараюсь, я не могу бороться с охватившим меня расслаблением.
— Спокойной ночи, милая, — мягко говорит Роан.
Затем: «Я люблю тебя», прямо перед тем, как песочный человек уводит меня.
Глава 6
Роан
Когда я просыпаюсь, ее уже нет. Поскольку ей пришлось пройти мимо меня, чтобы добраться до входной двери, либо у нее гораздо лучший скрытный режим, чем у меня, либо у нее просто была высокая мотивация уйти, не поговорив со мной.
Она не писала и не оставляла записки, так что остается второй вариант. Сожаление на следующее утро? Я, блядь, надеюсь, что нет. Может быть, она расстроена тем, что проснулась одна. У меня не было другого выбора. Она была такой красивой и ранимой, когда засыпала рядом со мной. Звук ее дыхания, запах ее волос, тихие звуки, которые она издает во сне…
Я не хотел оставлять ее. Но если бы я остался в постели, я бы тоже задремал. Я бы закончил тем, что обвился вокруг нее, кожа к коже. Ни единого шанса, которым я могу воспользоваться с ней. Безопасных вариантов для совместного сна в буквальном смысле не существует.
Мне нужно это объяснить. Сказать ей, что я провел ночь на диване, потому что люблю ее, и ни по какой другой причине. Мне нужно быть на работе через час, но поговорить с Элизой — это главный приоритет, и я не хочу этого делать по телефону. Это должно быть лицом к лицу. С ума сойти, как сильно изменилось мое мировоззрение — черт возьми, каждый аспект моей жизни.
После быстрого сообщения Мелинде с просьбой открыть «Счастливые Зерна», я сажусь в машину и направляюсь в мотель «Солнышко». Машина Элизы припаркована перед рядом пронумерованных комнат, но я не знаю, которая из них ее. Черт. Я знаю Лероя Шортта со средней школы. Мы оба играли в футбол, и, хотя мы были в одной команде, между нами всегда было соперничество. Соревнование за самых симпатичных девочек в школе — одно из них
Мы не соревнуемся за Элизу — она приехала в Кричащий Лес, чтобы быть со мной. Просто потому, что я знаю, это не значит, что Лерой знает или что он примет это. Черт, я, наверное, не стал бы на его месте. Элиза — женщина, за которую стоит бороться.