Было по-прежнему темно, хотя в небе занимался рассвет, и мне потребовалось мгновение, чтобы увидеть мою красивую девочку. Она свернулась в середине кровати. Она выглядела такой маленькой… Я чувствовал, что задыхаюсь, глядя на то, как она тихо рыдает. Звук ее рыданий разрывал меня на части. Я не понимал этого.Мои Сабы никогда не влияли на меня так, даже когда они кричали. Я не понимал. Поставив крем, воду и таблетки, я приподнял одеяло и лег рядом с ней.
Я просто не понимал… Почему я чувствовал себя таким чертовски потерянным? Я потянулся к ней, и она напряглась, все ее тело кричало: «Не трогай меня!».
- Шшшшш,- выдохнул я, в тщетной попытке остановить ее слезы. Она не отвечала, оставаясь заторможенной и непреклонной.
- Не отталкивай меня, Ана, пожалуйста, - прошептал я, и она немного расслабилась, давая мне притянуть себя в мои объятья и уткнуться носом в ее прекрасные ароматные волосы. Она всегда пахла опьяняюще, ее сладкий запах был успокаивающим бальзамом для моих нервов. И, поскольку ее шея была открыта передо мной, я нежно поцеловал ее.
- Не надо ненавидеть меня, - я умолял, в то время как мои губы скользили по ее нежному белоснежному горлу, пробуя ее.
Она ничего не ответила, но постепенно ее плач перешел в тихие всхлипывания. И, наконец, она затихла. Я подумал, что она, возможно, уснула, но не смог заставить себя повернуться и проверить, боясь побеспокоить ее. По крайней мере, она успокоилась.
Рассвет набирал силу, и мягкий свет становился все ярче, вторгаясь в комнату и оповещая о наступившем утре… Мы до сих пор тихо лежали.
Она пошевелилась, небольшие подергивания ее ног дали знать, что она не спит.
- Я принес тебе Адвил и успокаивающий крем, - пробормотал я, и она, наконец, ответила, медленно поворачиваясь в моих руках ко мне лицом. Раздираемые болью темные глаза сфокусировались на моих, ее взгляд был пристальным, вопрошающим.
Ей потребовалось время, чтобы разглядеть меня на самом деле. Меня нервировало то, что, как обычно, у меня не было и понятия, о чем она думает. Она стала определенно спокойнее… и я почувствовал маленькую искру облегчения. Сегодняшний день мог бы стать хорошим после все этого. Она потянулась рукой и коснулась моей щеки, проводя пальцем вдоль линии скул, щекоча мою щетину. Я закрыл свои глаза, смакуя ее прикосновения. Это все еще было новым для меня: эти ощущения, наслаждение ее невинными маленькими пальчиками, нежно поглаживающими мое лицо.
- Прости меня, - прошептала она.
Ее нежно произнесенные слова удивили и озадачили меня. Она извинялась передо мной? За что? За беготню, за закатывание глаз?
- За что?
- За то, что я сказала.
Я почувствовал облегчение, пробежавшее через мое тело. Она простила меня. К тому же, то, что она сказала в гневе, было правдой… Я - сукин сын.
- Ты не сказала ничего такого, чего бы я уже не знал... – и впервые за многие годы я принес извинения.
- Прости меня, что причинил тебе боль.
Она пожала плечами, почти беспечно. Я получил отсрочку… Мы в безопасности. Мы в порядке.
- Я сама попросила тебя об этом.
Я испытывал желание фыркнуть, не соглашаясь. Не будь столь уверенной в этом, детка. Она нервно сглотнула.
- Не думаю, что смогу быть такой, какой бы ты хотел, чтобы я была, - прошептала она, ее глаза были широко открыты и выражали искренность. Мир остановился. Черт… Мы вообще не в безопасности. Грей, исправь это.
- Ты – это все, что мне нужно.
Она нахмурила лоб, сформировав небольшую «v» над носом. Ее глаза покраснели, и она побледнела… бледнее, чем я когда-либо видел. Это что-то затронуло в моей душе.
- Я не понимаю. Я непослушная... и ты можешь быть абсолютно уверенным, что я больше не позволю тебе сделать со мной такое. А ты говорил, что это является тем, что тебе нужно.
Вот он… ее смертельный удар.Черт. Я зашел слишком далеко. Теперь она знает, и все аргументы, что я приводил себе, перед тем как начать преследовать эту девушку, вернулись ко мне. Она не принадлежит моему образу жизни. Как я могу развратить ее таким образом? Она слишком молода, слишком невинна… слишком Ана. Черт. Я закрыл глаза – я не мог смотреть на нее. Ей будет лучше без меня. Сейчас все, что она видела, это монстр, и она понимала, что не может совладать с ним. Я должен был отпустить ее, позволить ей идти по своему пути. Она права, это не сработает между нами. Сконцентрируйся, Грей.
- Ты права. Мне следует отпустить тебя. Я не подхожу тебе.
Ее глаза расширились, и она стала еще бледнее.
- Я не хочу уходить, - прошептала она. Слезы собрались в ее глазах, блестя на ее длинных темных ресницах.
- Я тоже не хочу, чтобы ты уходила, - пробормотал я, потому что это была правда. Слезы заструились по ее щекам. Я мягко вытер каждую струйку большим пальцем. И прежде, чем я осознал что говорю, слова вылетели из меня…
- С тех пор, как я повстречал тебя, я почувствовал себя живым, – я провел большим пальцем по ее нижней губе. Я хотел поцеловать ее, сильно.
Заставить ее забыть. Ослепить ее. Пробудить ее – я знаю, что смог бы. Но что-то сдерживало меня. Осторожный испуганный взгляд ее темных притихших глаз. Почему она должна хотеть быть целованной монстром? Она должна оттолкнуть меня… и я не знал, справлюсь ли с еще одним отказом. Ее слова преследовали меня… погружая в какое-то позабытое темное прошлое.
Ты - сукин сын.
- Я тоже, - прошептала она. - Я люблю тебя, Кристиан.
Я помню, Кэррик учил меня нырять. Мои пальцы обхватили края бассейна, и я упал, захлебываясь, в воду… и сейчас я падал еще раз… в пропасть. Так она не может чувствовать со мной. Не со мной. Нет!Она словно душила меня этими словами - этими семью словами она лишила меня воздуха. Я не мог слышать их. Я не мог иметь дело с ними. Она не знала, о чем говорит, с кем имеет дело – с чем она имеет дело.