Выбрать главу

Но в ту ночь Клэр спала беспокойно. Ее пол был залит спермой, которой хватило бы, чтобы оплодотворить Китай несколько раз подряд, в то время как равный рацион медленно переваривался в ее желудке.

Она не могла не думать о Родерике. Oн днями напролет строчил стишки, и души не чаял в своей матери (богатство которой, как Клэр прочитала когда-то в «Форбс», приближалось к цифре с восемью нулями). Oн усаживал Клэр в свой консервативный серый «BMW» и возил по самым дорогим клубам, ресторанам и шоу. Родерик, кто каждую неделю дарил ей подарки (в основном это были ювелирные украшения), оплачивал ее квартиру, купил ей машину и оставлял эти восхитительные конверты с наличными у нее под подушкой. Неплохо для девушки, разменявшей тридцатник. Если бы…

…не его мать. С кожей, как жеваная бумага. С лицом, покрытым толстым слоем косметики. С вечным сарказмом в голосе. Иногда Родерик приглашал Клэр в их особняк на «романтический вечер». Посиделки у камина, рюмочка «Кордон Блю», и — что неутешительно для нее — преждевременная эякуляция Родерика. Его мать всегда встречала их, сухо кивая из глубины гостиной, и бросая в сторону Клэр одну из своих многозначительных фраз типа: «надеюсь, ты хорошо позаботишься о моем мальчике», или «такие милые мальчики как мой Родерик просто подарок для дамочек на вроде тебя». Да пошла ты! — хотелось крикнуть ей Клэр, а потом широко улыбалась мамуле.

А за плечом старухи всегда маячил вездесущий Даллас — слуга, который выглядел так же жизнерадостно, как разыскиваемый грабитель на стенде «Их разыскивает полиция». Всегда молчаливый и хмурый, всегда в одной и той же длиннополой кожаной куртке, перчатках и черной водительской кепке. Клэр постоянно ловила на себе его угрюмые взгляды. Она могла только гадать, сколько старая карга платит ему, за то, чтобы он ковырял ее древнюю киску.

Посыл был ясен: мать Родерика позволит Клэр копаться в их золотой жиле, до тех пор, пока та «хорошо заботиться о ее мальчике».

Это было как две стороны монеты. С одной — Родерик был ласковым, отзывчивым, любящим ее романтичным юношей. С другой — тело его было рыхлым, в складках жира, и бледным как рыбье брюхо, член маленьким и тонким как сосиска. Ну, если любовь можно измерить в дюймах, то Родерик щеголял примерно четырьмя с половиной[33] из них. Впрочем, обычно это не имело значения; чаще всего чресла богатого мальчика отдавали свое семя задолго до того, как происходило какое-либо серьезное слияние. Иногда, обнимаясь, Клэр совершала ужасную ошибку, касаясь пальцами его паха.

— Упс! — сказал он, и показал ей крахмальное мокрое пятно на своих, пошитых на заказ, итальянских брюках.

Ночами они пытались делать это в кровати, но Родерик пускал лужицу на ее живот быстрее, чем Клэр успевала раздеться.

— Ты так меня возбуждаешь, что я просто ничего не могу с собой поделать, — оправдывался он.

То же самое можно сказать и о мистической любви Клэр к фелляции. В красноречии можно было бы сказать, что Клэр находила удовольствие в том, чтобы прикладывать свою ротовую полость к мужским гениталиям, и в меньшей степени красноречиво, можно было бы сказать, что ей нравилось сосать член. Но зачем беспокоиться, когда упомянутый член выстреливал раньше, чем попадал в ее рот? А от его собственных попыток делать ей кунилингус толку оказалось столько же, как от козла молока. Он пытается подражать котенку, лакающему молоко? Боже! Как может женщина возбудиться из-за такой ничтожной техники? В итоге Клэр имитировала свои оргазмы и на долгие месяцы оставалась наедине со своим пальцем. Или вызвала своего личного врача. То есть Дока Джонсона[34], который был всегда рад помочь, если батарейки были не севшими.

Нет уж. После девяти месяцев, изысканные рестораны и конверты с наличными уже не могли скрасить такую жизнь, и мать Родерика в довесок со своим вечно хмурым слугой, лишь ускорили ее решение.

вернуться

33

Около 11.5 см.

вернуться

34

Компания «Doc Johnson» производит фаллоимитаторы и другие секс-игрушки.