Она испытывала невыносимую боль при мысли о том, какой одинокой станет ее жизнь без него. Многие годы девушка жила одна, и ее это вполне устраивало. Теперь она поняла, что любовь может наполнить смыслом человеческое существование. И какая пустота образуется в сердце, когда теряешь человека, которого любишь…
— Диана, ты должна знать, что я не хочу больше иметь детей!
Своим резким заявлением Рик прервал ее печальные размышления. Лицо его было мрачно.
— Рик?..
Он вскочил с кресла, засунув руки в карманы.
— Диана, мне тридцать девять лет, скоро сорок. Я слишком стар, чтобы снова становиться отцом!
Газетная болтовня насчет их будущих детей казалась ей настолько бессмысленной, что она не воспринимала ее всерьез. Но, взглянув на Рика, она поняла, что он напряженно обдумывал этот вопрос…; — , - Я всегда считала, что в таких случаях важнее возраст матери, — медленно произнесла она.
— Счастье отцовства никогда не казалось мне особенно привлекательным, — отрывисто произнес он. — А сейчас кажется мне таковым еще меньше!
Диана лишь покачала головой в ответ на его резкость.
— Может быть, мы вместе будем решать эту проблему? — Странно, что она вступила в этот спор, ведь детей у них все равно не будет; однако Диана говорила с непонятной для нее самой горячностью.
По лицу Рика трудно было определить, о чем он думает.
— Скажи, это может отразиться на твоем решении выходить за меня замуж?
— Нет. — Она отрицательно покачала головой. — Но…
— Диана, у нас детей не будет, — настойчиво повторил он. — Неверно, что они скрепляют семью, — добавил он уже спокойнее, увидев ее изумление. — Дети являются причиной напряжения, возникающего между супругами, в большей степени, чем что-либо иное.
Девушка нахмурилась.
— Так произошло у тебя с Кэти?
Рик помрачнел при упоминании о его первой жене.
— Я не хочу говорить на эту тему… И не смотри так на меня, — умоляюще произнес он, глядя в ее лицо, отражающее обиду и недоумение… Рик сел рядом с ней на пол. — Я думаю, что обсуждение ошибок моего первого брака не поможет нам с тобой, вот и все. — Он старался загладить неприятное впечатление от своих слов и приласкать ее. — Откроются старые раны, прошлые обиды.
Диана была с ним не согласна. Она считала, что, обсуждая прошлое, можно избежать ошибок в будущем. И то, что делала она, могло привести лишь к будущим несчастьям, в основе которых лежало прошлое.
Господи, должен же быть выход из этой ситуации. Возможно, он лежит в истинной любви к Рику и создании семьи. Вот он, выход!
Но когда она открыла входную дверь на следующее утро и увидела, кто к ней пришел, она поняла, что выхода нет…
9
— Ты, что же, так и будешь держать меня на пороге? — насмешливо сказала Джанет оторопевшей от неожиданности Диане. — Или все-таки пригласишь меня в дом?
Девушка стояла в дверях, потеряв дар речи.
Пять долгих лет она не виделась со своей мачехой. Зачем она пришла? Что ей надо? Это не может быть простым совпадением…
— В престижных школах, которые ты посещала, должны были научить тебя хорошим манерам! — язвительно продолжала Джанет.
Она решительно прошла в квартиру мимо Дианы, оставляя за собой нежный аромат дорогих духов, заглядывая мимоходом в комнаты по дороге в гостиную. Войдя в нее, Джанет презрительно сморщила нос: если не считать кресел и циновок на полу, мебель в помещении отсутствовала.
— Конечно, о вкусах не спорят, — презрительно фыркнула она, повернувшись к Диане.
Девушка следовала за ней, пораженная встречей с мачехой спустя столько лет. Время было добрее к Джанет, чем она того заслуживала, и в свои тридцать семь лет она, без сомнения, оставалась красавицей: невысокая, со стройной фигурой, она казалась хрупкой и слабой, что абсолютно не соответствовало истине. У Джанет были стальные нервы, но это проявлялось только тогда, когда были затронуты ее интересы. И тут-то оказывалось, что хрупкости как не бывало!
В бой шла эффектная блондинка с копной шелковистых волос, темно-голубыми глазами, а прекрасно наложенный макияж делал ее еще более моложавой.
Диана… Дивиния последний раз видела свою мачеху в шестнадцать лет, будучи неуклюжей и неуверенной в себе девочкой-подростком с непропорциональными формами, чересчур длинной и худой. Но если Джанет мало изменилась за последние пять лет, то Диана — и она это знала — изменилась до неузнаваемости.
Джанет свысока оглядела ее и была вынуждена отдать должное красоте падчерицы и той элегантности, с которой та умела носить даже джинсы и рубашку навыпуск, — Итак, гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя! — насмешливо изрекла она.
Но девушка никогда не была «гадким утенком», она просто переживала в свое время подростковый период, и обе женщины знали это.
А Джанет, как всегда, выискивала в ней недостатки. Однако ее труды были напрасными: прошедшие годы совершенно изменили Диану, она приобрела спокойную уверенность в себе и физическое совершенство.
Девушка сдержанно смотрела на мачеху.
— Что тебе нужно, Джанет?
— Чашку кофе, если позволишь.
Джанет села, не без труда подыскав себе подходящее для этого кресло с высокой спинкой.
Зная о произведенном впечатлении, она изящно положила ногу на ногу, демонстрируя отличный загар, оттененный узким белым платьем.
— Я оставила в гостинице свой багаж и поспешила сразу к тебе, — невозмутимо объяснила она.
Диана не шелохнулась.
Голубые глаза Джанет презрительно сощурились.
— Итак, я могу рассчитывать только на чашку кофе? — резко произнесла она.
Падчерица спокойно встретила ее взгляд.
— Я тебе ничего не должна. Даже чашки кофе, — сказала она.
Голубые глаза засверкали от ярости.
— Ты мне должна гораздо больше, черт возьми, чем… — взорвалась Джанет и внезапно замолчала, справившись с собой. — Кофе в самолетах всегда ужасен, — заговорила она в своей обычной манере, томно растягивая слова. — А я помню, что умение готовить этот напиток было одним из твоих немногочисленных достоинств.
Учитывая, что в те несколько коротких недель, когда во время школьных каникул Джанет и Марко приглашали ее погостить на вилле, они обращались с ней как со служанкой, Джанет должна помнить о ее кофе. Золушка заслужила похвалу! Однако не следовало воспринимать Джанет как злую мачеху из сказки, просто она была невероятно эгоистичной женщиной.
— В любом случае, — вкрадчиво добавила Джанет, — у нас есть что обсудить, не правда ли?
Не оставалось никаких сомнений в том, что появление Джанет не было простой случайностью… Очевидно, она увидела объявление в газете о помолвке Рика и Дианы и прочитала все досужие домыслы об этом событии. А уж чего точно не хватало Джанет при всей ее врожденной изворотливости, так это ума!
Диана пристально рассматривала незваную гостью.
— Если честно, то нам абсолютно нечего обсуждать, — сухо сказала она, делая вид, что не понимает, о чем речь. — Но я еще сама не пила кофе, так что, пожалуй, приготовлю по чашечке.
— Так любезно с твоей стороны, — сыронизировала Джанет.
Одарив ее рекламной, ничего не значащей улыбкой, Диана отправилась на кухню; там силы покинули ее, и девушке потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя, прежде чем приступить к приготовлению кофе.
Ясно, что Джанет узнала об ее отношениях с Риком, но Диана не могла понять, зачем она пришла сюда: ее мачеха никогда не предпринимала необдуманных действий.
Задумавшись, Диана испуганно вздрогнула, когда Пудль начал тереться о ее ногу: в желто-зеленых глазах кота она прочитала явное сочувствие.
— Призрак из моего прошлого, — тихо сказала она Пудлю, наклонившись, чтобы погладить его бархатистую шерсть, затем взяла кофе и отправилась с ним в гостиную, всецело погруженная в воспоминания; она действовала как автомат.
Да, Джанет предстала перед ней, словно призрак из далекого прошлого. До недавнего времени Диана сама жила ощущениями этого прошлого, вынесенными из него трагическими воспоминаниями и переживаниями, однако сейчас от этого ровным счетом ничего не осталось. Все это было вытеснено из ее души всепоглощающим чувством — любовью к Рику и страхом перед неизбежной потерей. Если еще вчера, ложась спать, она решилась выйти за него замуж, не сообщая о своем отце, то сейчас, с приездом Джанет, все надежды рухнули. Если мачеха пронюхала, что Диана скрывала от Рика этот эпизод из своего прошлого, то — Диана знала по собственному опыту — Джанет с удовольствием расскажет ему всю правду сама.