Сватовство происходило в доме маркиза Чейза на Беркли-стрит в присутствии герцога Хэмптон и лорда Айверли.
Блейкни попросил Минерву (к счастью, на колено опускаться не пришлось) удостоить его чести стать его супругой.
Невеста, присев в поклоне, отвечала, что для нее это большая честь.
Жених просил ее не томить его неизвестностью.
Она приняла его предложение.
Он выразил свое непомерное облегчение, что она снизошла до того, чтобы сделать его счастливейшим из людей.
Невеста протянула ему руку.
Жених поцеловал ее, весьма поспешно.
Хорошо поставленная сцена прошла без малейшей заминки, и все происходящее могло удовлетворить самого строгого блюстителя нравственности.
Последняя надежда, что Минерва Монтроуз предпочтет любую альтернативу браку с мужчиной, неприязни к которому она не скрывала, окончательно рухнула. Если чуда не случится, он и эта несносная девица вскоре на всю оставшуюся жизнь будут связаны узами брака.
Была в лондонской жизни одна особенность, к которой Минерва никак не могла привыкнуть: в соответствии с принятыми нормами даже на крайне малые расстояния приходилось ехать в экипаже. Нетерпеливая по натуре, она предпочитала ходить пешком, не обращая внимания на то, что приходилось перепрыгивать через канавы и обходить кучки, оставленные лошадьми. В этот вечер короткое расстояние от Беркли-сквер до Вандерлин-Хауса на Пиккадилли гораздо быстрее было преодолеть пешком; огромная телега пивовара и элегантный фаэтон с откидывающимся верхом надолго заблокировали выезд с площади.
Таким образом, у Минервы появилась возможность провести несколько минут наедине со своим женихом, который, чтобы сопроводить ее на семейный обед, прибыл, как и полагалось, в экипаже с ливрейными лакеями на запятках.
Карета была просторной, что позволяло обрученным избежать опасности физического контакта. Минерва рассеянно смотрела в окошко, за которым продолжалась ленивая перебранка возницы и кучера, конца которой не было видно.
— Когда вы ожидаете прибытия Дианы? — неожиданно спросил Блейкни, прерывая напряженное молчание.
— Не раньше завтрашнего вечера. Возможно, послезавтра. Хуже всего ей бывает по утрам, и Себастьян не позволит ей отправиться в путь, пока она не почувствует себя лучше.
— Мой кузен весьма заботливый супруг.
— Это действительно так. Они с Дианой очень счастливы.
Блейк то ли не уловил ее вызывающего тона, то ли предпочел проигнорировать его.
— У меня создалось впечатление, будто наши родственники сговорились не оставлять нас наедине. Я ожидал, что в отсутствие Айверли у вас будет другой сопровождающий.
Минерва обернулась и впервые посмотрела ему в лицо. Его безупречные черты не выражали ровным счетом ничего, но это спокойствие наверняка было показным. Он ведь должен был что-то испытывать — гнев, или сожаление, или то и другое одновременно.
— Неужели мне грозит опасность быть похищенной прямо на улице Лондона?
Провокация достигла своей цели — Блейк едва заметно поморщился.
— Ни в коем случае, — ответил он. — Я хорошо усвоил урок.
— Вы хотите сказать, что осознали необходимость сперва убедиться, что перед вами именно та женщина, прежде чем начать… — Она умолкла, не зная, как поделикатнее выразиться.
— Именно.
— У вас это вошло в привычку — ускользать из бального зала, чтобы заняться?..
Минерву начало раздражать, что ее словарного запаса не хватало не только для участия в подобном разговоре, но и для того, чтобы поддерживать его на минимальном уровне. Ей известны были некоторые слова для обозначения подобного рода занятий, но их запрещалось произносить в приличном обществе.
— Интересно, вы, когда напиваетесь, всегда пытаетесь… сделать «это» с дамами, отдыхающими в библиотеках? Господи, вы засунули голову под мою…
— Нет, — прервал Блейк ее напыщенную тираду. — Я так не делаю. И мне очень жаль. Я должен перед вами извиниться.
— Да, — ответила Минерва, — должны.
— Я пытался возместить ущерб единственным доступным мне способом.
— Хотелось бы мне ответить, что я ценю вашу попытку, но брак с вами не являлся целью всей моей жизни. — Минерва подавила свой гнев и добавила уже мягче: — Думаю, в ваши планы женитьба тоже не входила.
— Нет, но, так или иначе, жениться я должен. Я был помолвлен однажды… — Он умолк.
— Вы собирались упомянуть о предложении, сделанном моей сестре?
— Да, — ответил он. — Но я подумал, что, вероятно, это выглядит бестактно.
— Бестактно или нет, но тот факт, что некогда вы были помолвлены с Дианой, нельзя взять и вычеркнуть из жизни. Вы все еще любите ее?