— Хорошо, что мы снова вдвоём, — радовался Гарри, намыливая голову подруге. — С тобой мне хорошо — я чувствую себя на своём месте.
— Мне тоже радостно, — девушка была действительно счастлива оттого, что этот досадный эпизод со слизеринкой остался позади.
— Но меня тревожит вот какое соображение, — продолжил юноша. — Детям обязательно нужны родители, чтобы вырасти такими разумными и уверенными в своих силах, как ты.
— Родители, да, нужны, — ощутив внутреннее напряжение, согласилась Гермиона.
— И лучше, чтобы они были дружны между собой и не подавали малышу дурного примера ссорами и недомолвками, Верно?
— Верно, — девушка уже чувствовала себя не на шутку встревоженной.
— И как я могу дружить с Дафной так, чтобы не подставить её и не выдать себя, зашибив половину слизеринцев? Эта проклятая межфакультетская вражда меня уже до печёнок достала!
«Похоже, Гарри пока озабочен именно дружбой в её платоническом понимании, — рассудила Гермиона. — Но отлично представляю себе последствия столь очевидного решения, учитывая влюблённость этой змеи»
— Думаю, имеет смысл принимать её у нас запросто, — ответила она на заданный вопрос, отдавая себе отчёт в том, к чему это должно привести.
В ванную вошла Дафна и прямо с порога высказалась:
— Гарри! Ты же не хочешь, чтобы наш будущий малыш рос без отца!? — Гермиона в ужасе погрузилась в воду с головой — эта стерва всё просчитала. Когда вынырнула, услышала ответ Гарри:
— Мы как раз с Гермионой думали — было бы неплохо, чтобы ты заглядывала в этот дом запросто.
И почему она не удивилась, когда Дафна, освободившись от одежды, забралась к ним в ванну. Места хватило — Гарри создавал её с размахом, вспоминая о ванной для старост, где побывал на четвёртом курсе. Только размер помещения не позволил сделать точную копию.
Гриффиндорка не стала выказывать возмущения, создавая истерическую обстановку. Она уже проиграла. Оставалось неприметно выяснить, насколько много. Опять же, информация, которую выдавала для неё эта… не самого примерного поведения девушка, имела значение. Тот же ритуал истинного первенца, о котором всем известно настолько, что его даже нигде не найти потому, что он ни у кого не получается. Нужно притаиться, делая вид, что рада, и… вредить Дафне нельзя, а то у её оленя мигом сработает инстинкт самца-защитника. И ещё было чисто академически интересно, каким образом они поделят на двоих одного Поттера. Имеется в виду самое неприличное понимание этого термина.
*
Спать Дафна ушла в ту комнату, что выделили для неё ещё две недели назад, а Гарри лёг с Гермионой. Нет, не приставал, потому что получил своё ещё вечером, пока наполнялась ванна. Они полежали рядышком, обсуждая произошедшее и, как всегда, перейдя к конкретике, быстро пришли к общему мнению в том ключе, что пусть остаётся и вообще, чувствует себя, как дома.
Дафна тоже, пораскинув умишком, пришла к выводу, что не стоит торопить события и требовать чего-то немедленно. Тем более что Гарри очень ласково потёр ей спинку и другие места, не стараясь разбудить желание. Особый орган его при этом ни во что не упирался — висел себе, как тряпочка. То есть, ни к чему не стремился. Словом, обстановка была мирная, хотя и откровенного характера.
Утром субботы она проснулась бодрая с лёгкой тревогой в груди — её вчерашнее «завоевание» могло развеяться, как клочок тумана на ярком солнышке, тем более — знакомые зайчики уже резвились на потолке, то есть где-то в доме проходило решение вопроса с утренним стояком Гарри. Без её участия, кстати, в то время как вечерняя порция внимания тоже досталась не ней. Не то, чтобы очень хотелось, но появиться при этом стоило. Иначе о ней совсем забудут.
Скатившись вниз по лестнице, она добралась до конца коридора первого этажа, где обнаружилась ещё одна лестница, ведущая наверх. Здесь на подоконнике сидела обнажённая гриффиндорка, принимая знаки глубокого участия от голого Поттера, которым руководила, подталкивая пятками под ягодицы. Гармония наблюдалась полная — от радостного лица грязнокровки исходили волны счастья. Завершение процесса ознаменовалось судорожными подергиваниями двух тел и яркими золотистыми вспышками световых пятен — на этот раз Дафна чётко уловила связь и поняла — ребята встречались в Хогвартсе с этой же целью и не единожды.
Наконец, парочка успокоилась, обмякла, и парень отпустил партнершу, плавно подаваясь назад. Повернулся — внимание Дафны привлёк тот самый предмет, который всё ещё окончательно не сдулся, но теперь смотрел вниз. Собравшаяся на его конце белесая капля упала на пол.
Скрип и скрежет слева, сопровождаемый потряхиванием дома, оказался неожиданным продолжением эпизода — рядом с лестничным маршем, ведущим вверх, образовался ещё один — вниз. Поттер и Грейнджер, так и не надев валявшихся на полу халатов, уставились на это с изумлением.
— Гарри! — из-за спины Дафны появилась Винки. — Тебя приглашают на завтрак. Добби приготовил костюм.
Юноша стремительно ушёл, а девушки недоумённо переглянулись.
— Если нас не зовут, почему бы не посмотреть, что там такое? — надевая халат, рассудила Грейнджер. Гринграсс кивнула и с палочкой в руке стала спускаться по только что возникшей лестнице — по мере удаления от окна становилось темнее и, после поворота, пришлось зажигать «Люмос».
— Замри! — скомандовала Гермиона. — Не выходи из моего поля зрения, — теперь двинулась она. Немедленно мягким светом загорелись светильники, и всё стало отлично видно — этот путь вел к обыкновенной двери, до которой первой добралась Грейнджер.
— Стоп! — скомандовала Дафна, когда увидела протянутую к ручке руку. Спустившись на последний пролёт, она сама нажала на ручку — та не шелохнулась.
— Мало каши ела, — с этими словами гриффиндорка без усилий отворила дверь.
— Магглой была, магглой и осталась, — ухмыльнулась слизеринка. — Но дальше я первой не пойду.
— В чём дело? — не поняла Гермиона. — Стоп! Дом дал понять, что принимает меня, а до тебя ему и дела нет, — она шагнула в тёмную комнату, которая мгновенно осветилась. — Что это? — спросила она оглядываясь.
— По-разному называют. В высокомерных семьях — ритуальным залом. Если дом невелик, как этот — ритуальной комнатой. Но на самом деле это просто кладовка, где хранится самое ценное. В том сундуке явно книги. Не покупные, а записные книжки, где предки делали важные записи. В комоде — памятные побрякушки, среди которых могут встретиться шедевры или раритеты. Попадаются и проклятые. Эту каменную плиту посерёдке принято называть то родовым камнем, то алтарём. Здесь Поттер, если бы придерживался традиций, лишил бы тебя девственности.
— А тебя?
— Я не в счёт. Это тебя Гарри считает женой, а я только девочка для развлечений. Если ты будешь исполнять с ним супружеский долг, то я — развлекаться.
Гермиона лишь хмыкнула про себя — Дафна явно входила в кураж. И почему она так пристально смотрит ей за спину?
— Ты правильно подумала, Грейнджер. Этот коврик на стене действительно — родовой гобелен. И уже отсюда можно увидеть рядом с Гарри ещё один овал. Посмотрим?
Плечом к плечу девушки шагнули, чтобы прочитать: «Гермиона Джин Грейнджер леди Поттер».
— Ты полна загадок, Грейнджер. Отец специально учил меня разбираться в подобной казуистике с хитровымудренными надписями, создаваемыми крутыми артефактами, но я не в состоянии понять смысла, заключённого в этой куче букв. Твой супруг обозначен как Гарри Джеймс Поттер, без каких либо выкрутасов. Но характер связи между вами необычен не меньше твоего надутого именования. Хотя, есть и понятные моменты. Во-первых, брак не зарегистрирован в министерстве. Во-вторых, он подразумевает ведение совместного хозяйства. То есть денежки Поттера и этот дом — твои. В равных долях, конечно.
В-третьих — он, этот брак, осуществлён единством душ. Вы, гады такие, любите друг друга, как кролики. На каждом подоконнике, — Гермиона поняла, что Дафну настолько прёт, что она уже на грани срыва.