И Монтень снова отказался от своего намерения. «Так как я увидел, — писал он в конце главы „О дружбе“, — что это произведение (т. е. „Рассуждение о добровольном рабстве“. — Ф. К.-Б.) было тем временем опубликовано, и с дурным умыслом, людьми, старающимися внести смуту и изменить наш государственный строй, не задумываясь, исправят ли они его этим; и так как они смешали его с другими писаниями в их вкусе, то я отказался от мысли поместить его здесь»[95], т. е. в издании собственных «Опытов».
Мысль о том, что память его покойного друга может пострадать от предосудительного соседства «Рассуждения о добровольном рабстве» с «мятежными» гугенотскими писаниями, очень озабочивала и смущала Монтеня, и, чтобы смягчить впечатление, он изображал «Рассуждение» невинным литературным упражнением 18-летнего юноши. Во всех изданиях «Опытов», вышедших при жизни Монтеня, он неизменно указывал, что «Рассуждение» было написано Аа Боэси в 18-летнем возрасте, следовательно, около 1548 г. Но в подготовленном Монтенем перед смертью новом издании «Опытов», в котором он сделал ряд дополнений и изменений и которое с тех пор кладется в основу всех последующих изданий, он собственноручно зачеркнул слово «восемнадцать», заменив его словом «шестнадцать». — «...Чтобы память автора не пострадала в глазах лиц, не знавших как следует его взглядов и его поступков, — заявлял в главе „О дружбе“ Монтень, — то я предупреждаю их, что эта тема трактовалась им в ранней юности в целях литературного упражнения, как ходячий, избитый сюжет, без конца разбиравшийся в тысяче всевозможных сочинений»[96].
Вопреки опасениям Монтеня память Ла Боэси не пострадала от опубликования «Рассуждения» в сборнике «Mémoires de Г Estât de France sous Charles neufièsme», который вышел тремя изданиями в 1576, 1577 и 1578 гг. Следует лишь отметить, что со времени замирения Франции при Генрихе IV и позднее, в пору расцвета французского абсолютизма, когда вся «крамольная» литература была тщательно убрана с политической сцены, прославленное «Рассуждение о добровольном рабстве», сделавшееся библиографической редкостью, циркулировало только в узком кругу любителей вольнолюбивой литературы. Существует, однако, свидетельство, что им однажды весьма заинтересовался и такой охранитель абсолютизма, как кардинал Ришелье [97].
Любопытно, что интерес к знаменитому памфлету уже в XVI веке не ограничивался пределами Франции; небольшое извлечение из него существовало в Германии на немецком языке, им интересовались и его разыскивали в охваченных революцией Нидерландах.
Особенно возрос интерес к трактату Ла Боэси в XVIII веке. Можно почти с полной уверенностью сказать, что его знал революционный идеолог крестьянско-плебейских масс Жан Мелье (1664— 1729)[98]. Французские просветители XVIII века, провозвестники буржуазных лозунгов свободы, равенства и братства, с интересом читали «Рассуждение о добровольном рабстве». Особенно зачитывался творением Ла Боэси автор «Общественного договора» Ж.-Ж. Руссо [99]. Все они имели к своим услугам трактат Ла Боэси, напечатанный в начале XVIII века в виде приложения к «Опытам» Монтеня. В таком виде, в виде спутника «Опытов», «Рассуждение» Ла Боэси получало все более широкое распространение. Но вскоре произведению Ла Боэси предстояло начать самостоятельное существование, имея свое особое назначение. С момента первых же шагов французской (буржуазной революции «Рассуждение о добровольном рабстве» стало играть ту роль «оружия критики» деспотизма, которую оно потом неизменно играло в моменты революционных взрывов или аналогичных ситуаций в разных странах, в различные времена.
Одно за другим, в 1789 и 1790 гг., выходят во Франции два издания трактата Ла Боэси, переведенного с неудобочитаемого языка XVI века на современный французский и приспособленного к нуждам текущего дня[100].
В этот же период, когда идеи французской революции встретили сочувственный отклик в передовых кругах немецкой буржуазии, «Рассуждение о добровольном рабстве» появилось на страницах «Немецкого Меркурия» («Neuer Teutsche Merkur»), в числе сотрудников которого были Гёте и Шиллер, в переводе Виланда (издателя названного журнала).
Еще до французской революции, в 1735 г., в Лондоне вышел английский перевод «Рассуждения о добровольном рабстве», сделанный с протестантского издания 1577 года[101]. И позже, как было сказано, в моменты ожесточенных классовых боев «Рассуждение о добровольном рабстве» играло роль набатного колокола, зовущего на борьбу против самодержавия и. угнетения народных масс. Так было во время июльской монархии 1830 года во Франции, когда его издал в бурный период своего конфликта с папством и перехода в лагерь радикальной оппозиции Ламенне, выступавший в это время против реакционной политики правительства. В яростном предисловии, направленном против существующего режима, Ламенне писал о памфлете Ла Боэси[102]. «Это небольшое сочинение было до сих пор приложением к нескольким изданиям Монтеня, и нам неизвестно, чтобы оно когда-нибудь было напечатано отдельно; этим объясняется, почему оно осталось значительно менее известным, чем того, по нашему мнению, заслуживает. Оно принадлежит тому времени, когда только что вышедшие из долгого средневекового младенчества... народы, были подобны молодым орлятам, пробующим свое умение взлететь». И, определяя значение трактата Ла Боэси для своего времени, Ламенне указывал: «Борьба свободы против тирании не должна никогда прекращаться на земле; вот почему наиболее мужественные люди всегда нуждаются в сочувственном слове, которое вдохновляло бы их на борьбу так, чтобы они никогда не ослабевали в защите священных прав человека. Работа Ла Боэси, по нашему мнению, отвечает этой цели». Приведя затем описание всей пирамиды угнетателей, данное Ла Боэси, Ламенне отмечал: «Я полагаю, что нельзя не поразиться справедливости этих наблюдений. Это изложенная в сжатом виде на нескольких страницах вся история тирании, взятая в целом, ибо если меняются имена и формы, то сущность остается неизменной; она предстает перед нами все та же, во все времена и во всех странах».
97
По свидетельству плодо-витого писателя XVII века Тальмана де Рео (Tallemant des Réaux), Ришелье пожелал однажды познакомиться со столь высоко ценившимся Монтенем «Рассуждением о добровольном рабстве». Однако тщетными оказались поиски этого памфлета у парижских букинистов. Но тут один предприимчивый и сообразительный торговец — Блез — взялся доставить трактат всемогущему кардиналу за изрядную сумму. Не затрудняя себя никакими розысками, он попросту расшил соответствующий том «Mémoires de I’Estat de France...» Симона Гуляра и взял из него ту часть, где напечатан был памфлет Ла Боэси. Так, Ришелье получил возможность прочесть произведение Ла Боэси. Мы не имеем никаких сведений о том, как он реагировал на эту книгу, но когда читаешь весь этот эпизод, сообщаемый Тальманом де Рео, невольно вспоминаются слова Ла Боэси по поводу диалога Ксенофонта «Гиерон, или портрет поведения тиранов»: «Да будет угодно богу, чтобы все тираны мира имели эту книгу перед глазами и чтобы она служила им зеркалом!» (см. стр. 27 наст. изд.).
98
Как известно, Мелье написал перед смертью «Завещание», в котором дал уничтожающую критику современного ему общества и религии с точки зрения деревенской бедноты. Некоторые развиваемые здесь рассуждения Мелье, например, о том, что народ должен только захотеть избавиться от рабства, и тогда тирании будет положен конец, что он должен перестать поддерживать королей, не давать им своего имущества, и тогда они превратятся в ничто; наконец, рекомендуемый Мелье метод борьбы с тиранией путем своего рода бойкота — очень близко напоминают построения Ла Боэси и сформулированы почти теми же словами. Мелье нигде прямо не ссылается на Ла Боэси, однако трудно предположить, чтобы при большом круге своего чтения Мелье не был знаком с «Рассуждением о добровольном рабстве», тем более, что «Опыты» Монтеня были его настольной книгой.
99
Любопытные, почти дословные совпадения некоторых мыслей в «Общественном договоре» Руссо с соответствующими формулировками в «Рассуждении о добровольном рабстве» указывает Дезеймерис (См. R. Dezeimeris. De la Renaissance des Lettres à Bordeaux au XVI siècle. Bordeaux, 1864).
100
Приводим полные названия их: 1) «Discours de Marius plébéien et consul, traduit en prose et en vers français du latin de Salluste, suivi du discours d’Etienne de la Boetie, ami de Montaigne et conseiller du Parlement de Bordeaux sur la Servitude volontaire, traduit du français de son temps en français d’aujourd’hui par l’ingénu, soldat dans le régiment de Navarre». S. 1., 1789 («Рассуждению о добровольном рабстве» предпослано предисловие, разъясняющее злободневность этого произведения); 2) «L’ami de le Révolution ou Philippiques dediées aux represantants de la nation aux gardes nationales et a tous les Français», 1790—1791 («Рассуждение о добровольном рабстве» было напечатано в виде приложения к восьмой филиппике). Оба издания представляют собою большую библиографическую редкость.
101
Название его: «A Discours of Voluntary Servitude». Издание это, представляющее библиографическую редкость, значится в каталоге Британского музея.
102
Имеется в виду следующее издание: «De la servitude volontaire ou le Contr’Un par Estienne de la Boetie avec les notes de M. Coste et une préface de F. De La Mennais». Paris, 1835. B этом предисловии предпринята была попытка вскрыть истинный характер произведения Ла Боэси как горячего социального протеста против самодержавия и его методов угнетения народа. «Красноречивая убежденность, — писал здесь Ламенне, — подлинная горячность, часто глубокие мысли, редкая наблюдательность и проницательный ум, обобщающий в немногих основных чертах столь разнообразную в деталях историю угнетателей всех времен, — таковы необычные качества, отличающие это почти забытое произведение, которое мы издаем заново». — Приведенные в тексте цитаты из предисловия Ламенне см. на стр. 5, 8 и 25 указанного издания. Подчеркнуто нами. —