Выбрать главу

Есть три экзистенциальных отношения: я — я; я — ты; я — Ты. Ответ 1 сводит все отношения на первое, акосмический ответ 2а — на третье. Синергетический ответ 2б по существу не ответ: немного тут, немного там...

Есть антирелигиозный ответ, вернее арелигиозный, потому что антирелигиозный — бессмысленный: отрицая Бога, он именно утверждает Его, вступая в пререкания с Богом; и есть религиозный ответ. Акосмический ответ правильный, но опровергается фактически: я грешник, и я, грешник, существую в грехе. Синергетический ответ, правильный в намерении: оставить место и мне, грешнику, опровергается в проведении: не оставляет места ни мне, ни Богу. Арелигиозный ответ, акосмический и синергетический правдоподобны. Но правдоподобие — ложь. Последний ответ — неправдоподобный. Но безумное Божие не правдоподобно, а истинно.

Неправдоподобный ответ:

1. Кто субъект отношения я —ты? кто ноуменальный субъект отношения я — ты? Относительный субъект — я: я говорю ему, я что-то делаю. Относительно-абсолютный субъект — ты: ты обращается ко мне, вызывает меня ответить ему, даже спросить его; даже если ты молчит и бездействует, ты — как бы неподвижный двигатель моего движения к нему. Если я что-то делаю для ты, не я делаю, ты делает через меня. И не ты: «где двое или трое собраны во имя Мое, там буду и Я». Тогда Христос через ты делает во мне все, что я делаю для ты. Абсолютный субъект — Бог, абсолютная заслуга — Его. Относительно-абсолютный субъект в моем отношении к ты не я, а ты. Относительно-абсолютная заслуга — его. А у меня — никакой. У меня — благодарность Богу, что Он дал мне познать Себя через ты, сделав ты относительно-абсолютным субъектом для меня. Если же я думаю, что я сам от себя что-то говорю или делаю, учу или наставляю ты, то превращаю ты в он. Тогда уже нет Христа между нами и не Христос, а дьявол живет во мне: бес говорит, делает, учит бесовской мудрости века сего.

2. Ко мне пришла не моя мысль, не я подумал, а она пришла ко мне, бес шепнул, и я испугался: меня посетил страх. Я мог обдумать не мою мысль, попытаться опровергнуть — это было бы моим делом. Я мог отмахнуться от нее, ничего не делать — это тоже было бы моим делом: и ничегонеделание — дело, и выбор невыбора — выбор. Все это я мог сделать и не сделал. Я уже ничего не мог. Я возопил громким голосом: Боже Ты, Мой Боже, что Ты оставил меня. И беса не стало. Не я прогнал его — я ничего не мог, Бог убрал беса.

Если при виде опасности я совершаю подвиг, в этом есть моя заслуга. Если при виде опасности я только кричу от страха — какая здесь заслуга?

«Приносишь ли ты доброе или злое, грех лежит у дверей, он стремится к тебе...» Вот грех лежит у дверей, стремится ко мне, могу ли избежать его, в моей ли это власти? Нет, не в моей: если я пытаюсь сам, своей силой избежать его, я еще больше запутаюсь, погрязаю в нем; как только я решу сам, своими силами, своею властью избежать его, я уже впал в грех, может даже больший, чем тот, что лежал у дверей: я понадеялся на себя — тогда грех уже господствует надо мною. Не в моей власти избежать его, но в моей власти некоторый акт возможности — я не могу даже назвать его актом, потому что это только потенциальность, в которой нет никакой актуальности, именно возможность — несуществующее. В моей власти некоторое несуществующее — ничто; Бог все предопределил, все делает, Он ничего не оставил для моего свободного выбора, ничего не оставил мне, кроме Своего ничто. В этом ничто я уподобляюсь Богу: у меня открываются глаза, как Бог, я различаю добро и зло, как Бог, творю из ничто что. Потому что тогда «уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2, 20).

Этот акт возможности, акт ничто, уже не акт — акт совершает Бог; только некоторая мысль, то есть возможность, даже не мысль — оттенок мысли, оттенок оттенка акта мысли — возможность возможности. Но в этом оттенке оттенка акта мысли я свободен: относительно — потому что могу сразу же потерять эту свободу, решив что-либо сам, положившись на себя, приписав ее себе; абсолютно — реализуя эту свободу, не приписав ее себе. В первом случае я виновен: я согрешил, вина на мне, даже если совершил поведенное мне: я присвоил себе Божье. Во втором случае я не согрешил, вины нет, но и заслуги нет: Бог перенес меня туда, где нет заслуг, кроме одной: заслуги Сына Его единородного. Тогда не я живу, Христос живет во мне. Одна заслуга: Его. Одна слава: Ему.