Я не думаю, чтобы мою «Диоптрику» можно было признать дурной за то только, что ремесленники не могут тотчас привести в исполнение изобретения, которое в ней изложено. Нужно иметь навык и знание, чтобы сделать и уладить машину совершенно согласно с моим описанием, так что если бы ремесленники имели с первого разу удачу, то я не менее бы удивился этому, как и тому, что кто-нибудь в один день выучился играть на лютне вследствие того только, что ему дали хорошие ноты. Наконец, меня осуждают за употребление в своих сочинениях народного языка французского, а не языка моих учителей – латинского. Но я делаю так потому, что надеюсь лучшего суда относительно моих идей от тех людей, которые руководствуются исключительно своим здравым смыслом, чем от тех, которые верят одним книгам древних; люди же, соединяющие в себе здравый смысл с познаниями, единственные судьи, которых бы я желал иметь, наверное не настолько пристрастны в латыни, чтобы отвергнуть мои доказательства за одно изложение их на народном языке.
Впрочем, не желая в этом сочинении похваляться чем-нибудь не вполне верным относительно моих надежд на открытия в науках, я позволю себе только объяснить обществу, что решился посвятить весь остаток моей жизни на такие исследования природы, которые доставили бы для медицины более верные основания, чем те, какими она пользуется. Кроме того, объясню, что мои природные наклонности настолько отвращают меня от всяких других ученых трудов, в особенности от тех, которые не могут принести пользы одним людям, не повредив другим, что если бы случай наставил меня работать в этом последнем роде, то, полагаю, я оказался бы к делу не способен. Обо всем этом торжественно заявляю, сознавая вполне, что это не придаст мне значения в свете, чего, впрочем, и не желаю. Я всегда буду считать себя более обязанным тем, которые обеспечат свободу моих занятий, чем тем, которые доставили бы мне самые почетные должности на земном шаре.
Начала философии
Письмо автора к французскому переводчику[25] «Начал философии», уместное здесь как предисловие
Перевод моих «Начал», над обработкой которого ты потрудился, столь гладок и совершен, что я не без основания надеюсь, что «Начала» большинством будут прочтены и усвоены по-французски, а не по-латыни. Я опасаюсь единственно того, как бы заголовок не отпугнул многих из тех, кто не вскормлен наукой, или тех, у кого философия не в почете, поскольку, при их учености, она не удовлетворила их души. По этой причине я убежден, что будет полезно присоединить сюда предисловие, которое указало бы им, каково содержание этой книги, что за цель ставил я себе, когда писал ее, и какую пользу можно изо всего этого извлечь. Но хотя такое предисловие должно было бы быть предпослано мною, так как я должен находиться в большей известности относительно данного предмета, чем кто-либо другой, я тем не менее не в состоянии решиться на это и предлагаю в сжатом виде единственно основные пункты, которые, полагал бы, следовало трактовать в предисловии, при этом поручаю на твое разумное усмотрение, что из последующего ты найдешь пригодным для опубликования.