Хип медленно брел по дороге и зевал. Зина усмехнулась. Вот нечего было всю ночь о ерунде думать. По ночам надо спать. Он же быстро сел к ней на переднее сидение, развалившись на нем.
— Носом клюешь? — миролюбиво спросила Зина.
— Целый день мечтал послать всех и уснуть на прилавке. Он казался таким мягким, но не судьба. Народ косяком пер. Словно сегодня все решили ремонтом заняться, — пожаловался он.
— Так всегда бывает, — ответила Зина. — Я тут с Борей переговорила. Похоже у него все серьезно с Динкой.
— Это ты про того парня, который от нас вчера улепетывал? — открывая один глаз, спросил он.
— Про него. Знаешь такого?
— Пересекались пару раз, — ответил он.
— И?
— Никакой. Ни хороший ни плохой. Хочет из своей деревни в город переехать. И куда покруче чем наш. Не уверен я в нем.
— Думаешь, что он ей голову пудрит? Мне показался парень искренним.
— Ты всем даешь второй шанс. Тут я не удивляюсь.
— Но ты ему не веришь?
— Нет. Но время покажет, — ответил Хип. — Завтра после работы с друзьями встречаюсь. Лето провожать будем.
— И чего ты мне это говоришь?
— Чтоб вечером не ждала. Поздно приду. Может и сразу на работу пойду.
— Дело твое, — закуривая сигарету, сказала Зина.
— Тебя не приглашаю, потому что там тебе будет неинтересно. Не обижайся.
— На что? Ты знаешь мою позицию. Вали куда хочешь. Можешь и вовсе не приходить, — спокойно ответила она. В последних словах все-таки прозвучала злость. Хип рассмеялся.
— Вот так и безразлично? Вот совсем-совсем?
— Да. Совсем-совсем, — ответила Зина.
— Тогда чего злишься?
— Даже не планировала злиться, — спокойно ответила Зина. Они подъехали к дому. Хип пошел выгуливать собаку. Зина начала готовить ужин, но настроение было таким отвратительным, что она решила отделаться варкой пельменей. Диана щебетала по телефону с Борей.
— Зин, у тебя резинки остались? А то я вчера все истратил. До зарплаты еще долго. А ты не любишь…
— Да спи ты с кем хочешь, только меня не надо в известность ставить! — выпалила она.
— Серьезно? Это что, я могу завтра закадрить какую-нибудь девчонку, переспать с ней, а ты против не будешь? — спросил он с довольной улыбкой.
— Прекрати этот разговор! — вспылила Зина.
— А мне нравится. Давай проясним окончательно. Я могу спать с кем хочу, но главное тебя в известность не ставить? И тебя это не будет злить? Потому что тебе это безразлично? Правильно я понял?
— Правильно, — ответила Зина, сжимая пустую пачку сигарет.
— Тогда почему ты злишься? — он подошел к ней, заставляя повернуться в его сторону. Но Зина все равно попыталась спрятать свое лицо. Отвернулась. — И слезы в глазах стоят. Вот это безразличие! И ведь даже не поспоришь.
— Отстань от меня.
— Нет. Не отстану. Давай уж все на свои места расставим.
— И так все ясно.
— Пока мне ясно, что ты ревнуешь, — сказал он все с той же улыбкой. — И давай ты не будешь это отрицать. Может пора признать, что не все так просто в этот раз?
— Не собираюсь я ничего признавать! — она попыталась отойти, но Хип перехватил ее руку и дернул на себя.
— Уж давай договорим. К тому же я не ожидал, что ты вдруг испугаешься. Куда это моя привычная Зина подевалась? Та бы в бой кинулась, а не убежала бы от меня.
— Отпусти! — она дернула руку, но Хип и не думал отпускать. Прижал ее к себе и впился в ее губы. Слабость в ногах, заставила ухватиться за его плечи. Ее эмоции схлестнулись с его, превращая поцелуй в смерч.
— Глупая, никто мне не нужен, кроме тебя. А я тебе нужен. И не спорь, — избавляя ее от одежды, сказал Хип. — Просто не спорь. Ничего в этом плохого нет. Доверять, любить и быть любимой. Нормально это. Как и бояться. Я сам боюсь, но верю, что мы слишком похожи, чтоб ссориться и расставаться.
— Что ты делаешь? — слабо спросила Зина, чувствуя, как по щекам потекли слезы. На душе было больно. Неприятно. Но его прикосновения, ласки и поцелуи заставляли забывать об этом, растворяться в ощущениях.
— Не знаю. Но уверен, что поступаю правильно, — увлекая ее на кровать, сказал Хип.
Правильно. Зина хотела поспорить с ним на эту тему. Слишком расплывчатое это понятие. Но не успела, отдаваясь чувствам и эмоциям…
Они лежали на кровати. Торопиться никуда не хотелось. Было просто приятно вот так лежать и обниматься друг с другом, не о чем не думать, никуда не спешить. Молчать и знать, что это молчание не напрягает, а объединяет.