Потом он навестил ее в больнице, куда ее положили на денек, чтобы удостовериться, что все в порядке. И она рассказала ему про то, как у нее пропала подруга и как не приняли заявление в полиции. Он спокойно все обдумал и сказал, чтобы она ни о чем не волновалась.
Фугаку Учиха, так звали спасшего подругу офицера полиции, внезапно сраженный в самое сердце прелестью спасенной им девушки, не знал лучшего способа выразить свои чувства к ней иначе как сделать что-то хорошее. Однако ему предстояла нелегкая задача. Надо отдать ему должное — он закинул удочки во все доступные ему концы и проверил сведения о приезжих, которые только смог раздобыть, но ни одной девушки по имени Узумаки Кушина нигде не обозначилось. Всем известно, что если пропавший человек не был найден по горячим следам, шансы отыскать его резко уменьшаются. В конце концов, он вынужден был огорчить Микото тем, что единственная возможность отыскать ее подругу, если та, конечно, еще жива, появится у них только в том случае, если та сама с ними свяжется. В тот судьбоносный вечер Микото долго плакала от расстройства, хоть и не собиралась терять надежду до последнего, а Фугаку, подставив ей плечо, чтобы выплакаться, окончательно убедился в серьезности своих намерений.
***
В ту ночь, когда Кушина мирно спала обнявшись с Минато, Микото долго ворочалась, думая о том, как там ее подруга и где она… а еще об этом симпатичном полицейском… Он, конечно, старше ее, но разве это так важно? Ее мысли витали где-то под потолком и плавно уплывали в форточку, уносясь все выше и выше, пока она, наконец, не заснула. А в это время там, где уже в недалеком будущем будет возвышаться торгово-жилой комплекс «Новая Коноха» царила тишина, которую нарушали только скрип подъемных кранов на стройке по соседству с борделем да мяуканье бродящих по окрестностям котов.
Комментарий к Часть 11
========== Часть 12 ==========
Джирайя долго выпытывал у Минато, как прошла их последняя встреча с Кушиной. Тот ответствовал, что просто прекрасно, но был вынужден признаться, что полностью отдал инициативу в руки девицы, а еще… еще он поначалу опозорился, быстро кончив. Джирайя, со вздохом заключив, что большего успеха они в плане укрощения строптивой в ближайшее время все равно не добьются, решил сконцентрироваться на более насущной и конкретной проблеме: скорострельности ученика.
— Знаешь, — растолковывал Джирайя Минато, когда они направились в комнату, где по словам того им будет удобно поупражняться, — Мастеру приходится иметь дело не только с женщинами, но и с мужчинами. Впрочем, не совсем об этом речь, — он почесал в затылке. — Если хочешь укротить свою девушку, ты должен дать ей возможность сполна насладиться любовным процессом, а для этого тебе самому надо научиться себя хорошо контролировать. — Джи зашел в помещение и сразу же полез доставать из шкафа какие-то штуковины.
— Это же… — Минато уже видел их раньше. — Приспособления для сдерживания эрекции?
— Угадал, — кивнул семпай. Он повернулся к ученику и неожиданно для того спросил: — Ты часто мастурбируешь?
— Э… э… Ну… я…
— Попробуй сделать это при мне, — огорошил вдогонку семпай.
— Ты серьезно? — не понял Минато.
— Мастер не должен стесняться. Это твоя будущая работа. Если придется, то ты должен суметь спокойно подрочить хоть перед целым стадионом.
— Да ну тебя… — покраснел Намикадзе.
— Здесь только я. Давай, смелее. Ну чего я там не видел?
— Но делать это, когда кто-то смотрит, это как-то дико.
— И это говорит парень, уже имевший опыт бурной групповушки, не говоря об остальном, — усмехнулся Жаб. — А перед учителем вынуть стручок стесняется.
— Там только девушки были… — пробормотал Минато.
— Вот, смотри, — Джирайя расстегнул штаны, достал член и начал массировать прямо у него на глазах. Минато почувствовал себя как-то странно: ему вдруг тоже захотелось это сделать. — Смелее, — подбадривал Жаб, — пока у тебя не будет стояка, мы не сможем начать занятие.
Минато вздохнул, спустил брюки вместе с бельем начал себя возбуждать.
— Эх, молодежь! — крякнул Джи. — Даже рукоблудить как надо не умеют! Ну кто так делает? — Он подошел к ученику и взял его за руку: — Вот так и вот так тоже, и второй рукой яички покатывай.
«Ну и ну, — иронично думал Минато, — я еще и всю жизнь, оказывается, «неправильно» это делал».
— Вот, хорошо, — подбадривал Джирайя и помогал ему своей рукой, показывая как надо. Минато был в полном ступоре — он быстро и сильно возбудился оттого, что его лапал учитель. Тот же в это время уже поглаживал его по попке. — Чем крепче стояк, тем труднее будет сдерживаться, — приговаривал Жаб. — Но, что поделаешь, — он взял приспособление и нацепил ученику, — придется потерпеть. Теперь постарайся сосредоточиться на своей цели, дыши ровно. — Джи водрузил на себя такую же штуку и, прежде чем Минато успел уточнить какая же у него цель, к его огромному удивлению, тот достал из кармана новенькую колоду: — Ну что, в картишки?
Первую же партию Минато еле доиграл, к концу кона он чувствовал, что член у него вот-вот отвалится, становилось уже больно.
— Слушай, а это точно не вредно? — спросил он наставника, с опаской глядя на побагровевший орган.
— Вообще-то даже опасно, если не снимать долго, — беззаботно пояснил Джирайя. Намикадзе ошарашено на него посмотрел. — А теперь спокойно и не торопясь продолжай то, что начал, — сказал Жаб, снимая с него приспособление. Минато поморщился — в члене неприятно пульсировало.
Минато попытался продолжить мастурбировать, чтобы снять напряжение и наконец кончить, но получалось не очень — то ли настрой был сбит, то ли кровообращение нарушено, а может, и то, и другое.
— Помочь? — заботливо предложил сенсей.
— Нет, я сам, — тут же на автомате попытался отбрыкнуться Минато, которого почему-то очень смущала перспектива снова быть облапанным им в интимных местах.
— Только попроси, — улыбался Джи, глядя на неуклюжие попытки ученика довести себя до оргазма.
— Ладно, прошу, — сдался вскоре тот.
Джирайя неожиданно подался вперед, повалил его и приник к его промежности, начав энергично работать ртом. Такой феерии Минато еще не испытывал. Да уж, учитель был мужчиной и определенно знал, как это лучше делать, делая это так, как не смогла бы и самая искусная в любовных делах женщина. Когда Намикадзе немного пришел в себя, он увидел, как тот ловко доводит себя до нужной кондиции и с громким криком кончает.
— Не бери в голову, — сказал Жаб чуть погодя, — на наших чисто мужских, приятельских отношениях это никак не скажется, — и весело подмигнул. Он хоть и был намного старше, но всегда разговаривал с Минато как с равным. — Просто есть вещи, которые я иначе никак не смогу объяснить или показать, чтобы дать тебе прочувствовать. А еще так тебе будет быстрее усвоить необходимое. — Джи понизил голос: — Сказать по правде, времени у нас уже не остается на такие вот «развлечения».
***
Хирузен заявился в свой офис рано и в приподнятом, во всех смыслах этого слова, настроении. Его дела по прокладыванию пути в политику шли как нельзя лучше. Он долго перетирал дела с Джирайей, пока разговор не зашел о младшем помощнике и его успехах. Тут-то Сарутоби и «вспомнил», что пора бы представить ему результат.
Как раз накануне между Кушиной и Минато состоялся душевный разговор, во время которого Хабанеро выяснила, насколько она обожаема этим парнишкой. Это, как всегда, ей польстило, однако она и не думала даже словом обмолвиться о том, что также к нему неравнодушна. А то, что она с ним спит, еще ничего не значит. Намикадзе, в свою очередь, радовался тому, что наконец-то у них стали налаживаться отношения. «Только бы ничего не испортить», — напрасно надеялся он.
И вот, по роковому стечению обстоятельств, выяснилось, что их едва начавшие налаживаться отношения испортятся скорее, чем он думал: к нему пришел Джирайя и «обрадовал» тем, что начальство требует отчитаться, то есть показать, насколько хорошо им удалось натаскать Кушину в качестве шлюхи. «За что мне это…» — пробурчал младший помощник, уже представляя трагическую картину того, как сообщит своей буйной красноволосой бестии о том, что той придется потрудиться, доказывая директору борделя, что достойна звания проститутки. Джирайя редко видел его в таком настроении, но молчал, понимая, что тут уж ничего не попишешь. Все, чем он может сейчас помочь парню — снарядить Хабанеро и помочь ее усмирить перед «личной директорской проверкой».