Все это время Рафал внимательно изучал брата. Крепко сжатые кулаки. Недовольно, осторожно моргает. Характерно закусил губу – и думает, думает, думает. Рафал хорошо умел «читать» своего брата-близнеца. Признаки угрызений совести. Стыдливый румянец на щеках. А сейчас – лихорадочная попытка сохранить паутину обмана, которую он уже успел сплести. Таким постоянно занимаются злодеи, подумал Злой Директор. Но как-то странно было видеть великого лидера Добра, который запутался в своих схемах.
– Рафал сказал, зачем он собирается повидать Крюка? – спросил Райен.
Фала фыркнул.
– С чего ему говорить мне?
– Ладно, ладно, – пробормотал Райен.
Войдя в фойе замка Школы Зла, через открытые двери они увидели, как в главном зале пятьдесят никогдашников практикуют свои таланты. Рафал, скрывавшийся в теле Фалы, вряд ли смог бы за ними угнаться: Азраэль глотал огонь, Нагила танцевала, и после каждого шага на полу появлялась новая змея, Грифф отращивал кожистую чешую и панцирь, Фодор вытаскивал у себя глаз и подбрасывал его, как стеклянный шарик, Тимон крутил топоры на кончиках пальцев… Но во всем этом была тихая дисциплинированность и сосредоточенность, и Рафал увидел своих никогдашников совсем по-новому. Да, они были ему неверны, да, они предали его… Но еще они выросли. Теперь, позволив себе это увидеть, он понял, что они намного превосходят всегдашников. Неудивительно, что Райен чувствует такую угрозу. Неудивительно, что Крюк так восторгался их единством и силой. Силой, которую Вулкан породил, вызвав у них интерес, а Рафал подкрепил страхом.
Но сейчас они увидели Доброго Директора, стоявшего в холле вместе с Фалой, и тренировка тут же прекратилась.
Все уставились на незнакомца со стрижкой под горшок и кривым носом.
– Что происходит? – послышался голос. Через толпу учеников прошел Хамбург, сложив на груди костлявые руки. – Шпионите за нами перед Вечером Талантов?
«Вечером Талантов?» – изумился Рафал.
Райен подтолкнул Рафала вперед.
– Это Фала, – сказал Райен, показав на мрачного темноволосого мальчика. – Новый ученик на замену Мариалене. Его прислал Рафал.
Декан Хамбург оглядел Фалу с ног до головы, явно не впечатленный.
– У тебя есть какие-нибудь таланты?
Фала уставился на него.
– Мой отец – Великий Визирь Импала, мастер темных искусств. Вы как думаете?
Хамбург визгливо засмеялся и повернулся к Райену.
– Как там вас называл Вулкан? Гадкий маленький утеночек? – Он посмотрел на Фалу. – Вот вам еще один. Ладно, хорошо, утеночек темных искусств. Покажи мне свои таланты.
Фала ничего не показал.
Хамбург толкнул его в грудь.
– Я сказал, покажи мне свои…
Фала вытянул руку, и из его сердца вырвался фантом, мохнатый черный утенок, который схватил Хамбурга когтями, взлетел с ним под самый потолок и повесил вверх ногами на люстру. Мантия декана задралась, выставив на всеобщее обозрение трусы с рюшечками. Но никогдашники даже не успели рассмеяться: утенок начал расти, шерсть превратилась в перья, затем он расправил широкие крылья и спикировал обратно на учеников, оглушительно клекоча. Он сел рядом с Фалой, поклонился ему и влетел обратно в его сердце. Мальчик стоял совершенно спокойно, лишь на лбу выступила капелька пота.
– Не утенок, – ответил Фала. – Лебедь.
В темном зале воцарилась полная тишина.
– Добро пожаловать в команду, – пискнул Хамбург с потолка.
Все в зале приветствовали нового ученика Школы Зла аплодисментами и криками.
Все, кроме Райена.
Глава 15
За ужином Фала взял свою тарелку с репой, картошкой и свиным жиром и сел на краю самого большого стола, за которым шептались никогдашники.
– Надеюсь, Рафал вообще не вернется, – сказал смуглый мальчик с бритой головой.
– Я тоже, – ответил другой, с белыми волосами и алебастровой кожей. – Он наказал нас за то, что мы выбрали Вулкана, вместо того, чтобы спросить, почему мы вообще его выбрали.
– Рафал всегда смотрит так, словно хочет от нас избавиться, – заявила очень высокая девочка. – Словно ему отвратительны его же ученики, или что-то в этом роде. А Вулкан гордился нами.
Лысый мальчик откусил кусок свинины.
– Ребят, а что с вами делали в комнате Страха?
Никто не ответил. Все дружно повернулись к своим тарелкам.