Часть ее знала его… может, даже когда-то любила…
В тишине ее воспоминаний что-то пошевелилось. Оно робко плыло к берегу на волнах, но Килэй оттолкнула его.
Ей было все равно, кто этот дракон, кем он был. Не было важно, что ее две души делали раньше, это было в прошлом. Ее теперь заботила только новая жизнь. То, что она делала как Килэй.
Другое не важно.
Тихий стон вырвался из горла полудракона. Он медленно поднял голову. Тени ушли из его глаз, открыв пылающие желтые глаза под бровями. Черная чешуя была на его носу. Она тянулась по его подбородку.
— Моя связь, мое сердце…
Его глаза впивались в нее, поглощали огнем. Ее спина напряглась, его пальцы сжали ее другое запястье. Он прижал ее руки к стене пещеры и склонился до ее роста.
Глаза Килэй были в слезах, давление его тела заставляло кровь быстрее течь из ран. Ее голова кружилась. Она не ощущала ноги из-за боли. Тьма вот-вот поглотит ее. Она будет беспомощной, без сознания…
— Что я с тобой сделал?
Его оханье испугало ее. Давление его тела ослабело, его ладони разжались, отпустив ее.
— Это сделало проклятье чародея, — огонь пылал в его глазах, глядящих на ее разорванное лицо. — Он заставил меня ранить тебя. Он… агх! — полудракон яростно дернул за ошейник, но горячее железо не поддавалось. Он не прекращал, хотя пот полился по его лицу, а глаза остекленели от боли.
— Хватит! — Килэй не знала, что на нее нашло. После нападения на Каэла полудракон заслуживал боли. Но что-то было в его голосе, его словах… и она жалела его. — Ты не сломаешь его так. Проклятие сильно. Ты только себя ранишь.
Он замер от ее ладоней на его чешуйчатых руках. Он убрал руки от ошейника и хмуро посмотрел на свои ладони.
— Чародей заплатит за это, — прорычал он через миг. — Он думает, что я приведу тебя к нему… но мы заставим его заплатить, — он рявкнул последнее слово и посмотрел на нее. — Я не дам тебе пострадать. Я не выдержу…
— Не трогай меня, — прорычала Килэй. Она попыталась отбить его руки, но он был слишком силен. Его человеческое тело было крепким, как чешуя. Он собирался разбить ее голову, выдавить из нее жизнь. Она оскалилась, его пальцы сжали ее подбородок…
Рев боли, и давление пропало. Полудракон отпрянул и упал на колени. Он сжал ладонь перед лицом. Ее кровь шипела и кипела на его пальцах. Он потрясенно смотрел на пузырьки на алом пятне, а потом поднял голову в ее сторону.
Его глаза были полны чистой боли, такой она еще никогда не видела.
Ошейник обжигал его горло, ее кровь обжигала его плоть. Его лицо покрыли следы там, где она ударила его. Но тогда он не скривился.
А эта боль… будто ломала его.
— Мое сердце? — выдавил он, вскинув брови в агонии его взгляда.
Килэй молчала. Она схватила Предвестника с земли, не сводя взгляда с полудракона, и он не сводил с нее взгляда. Даже когда она прижала лезвие к его горлу.
Он взревел.
Его плоть на миг стала красной. Огонь слабо трепетал в глазах. Его голова опустилась, он снова взревел. Он забыл о Килэй, он ревел на горы, на небо, на что-то большое. Она боялась, что он бросится на нее, и подняла Предвестника выше.
— Га-а! Ах! — его рев стал выше, и гудящий голос стал криком юноши. Полудракон склонился и сунул руку в пруд на полу пещеры.
Поднялся шипящий пар. Его другая рука дрожала, он вытер остывающую кровь с пальцев. Килэй смотрела, не дыша, как ошейник на его шее погас, став холодным железом.
— Что это было? Что случилось? — сказал полудракон голосом юноши. Он вскочил, прижимая раненую руку к груди. Он посмотрел на Килэй, и ее желудок сжался, когда она увидела, как переменились его глаза.
Огонь и желтизна пропали, и глаза стали синими.
Он был испуган, как и она. Он забыл о руке и шагнул к ней.
— Ты… как я, да?
Он рассмеялся, Килэй не успела двинуться, а он схватил ее за руку.
Он улыбнулся ей, и она поразилась слезам облегчения в его глазах. Он сжал ее пальцы, словно обнял ее.
— Я думал, что я один! Один остался! Но ты здесь, сестра, — он широко улыбнулся, сжав ее ладонь. — Ты здесь.
Килэй не знала, что сказать. Ее раненое лицо опухло, голова болела. Лицо юноши расплывалось, его улыбка порой пропадала перед глазами.
Дракон в нем был старым и уставшим, сильным духом, полным боли. Но юноша был другим: его глаза сияли, несмотря на его раны, он сжимал ее, словно они давно дружили. Она хотела убить дракона… но не могла навредить юноше.
— Я Девин, — он склонился. — Кто ты?
Она смогла пробормотать сквозь боль:
— Килэй.
— Килэй… — его глаза стали ярче. А потом помрачнели. — Что с твоим лицом?