Дочь торговца лежала на траве, глядя вверх. Ее глаза были далекими, очарованными чем-то не в этом мире. Элена знала этот взгляд. Она уже его видела. Ее сердце рухнуло так, что разбилось об дно.
— Аэрилин! — она сжала ее щеки и подняла голову с земли. Она пыталась заставить ее двигаться, моргнуть. Но нет. Она… не могла.
Элена даже не ощутила, когда полились слезы. Она прижала Аэрилин к себе и ощутила влагу на маске. Она не знала, откуда слезы, и почему ей было все равно. Она не помнила, когда начала переживать. Где-то по пути…
Это была ее вина. Элена поняла это с горечью. Не стоило уводить Аэрилин из бухты. Это была ее…
Руки робко обвили ее плечи, и Элена отпрянула так резко, что чуть не потянула шею.
— Аэрилин?
Она моргнула и посмотрела на Элену.
— Почему ты меня разбудила? — она нахмурилась. Сон пропал, ее взгляд скользнул по деревьям. — Почему мы снаружи. Я засыпала в комнате…
— Да.
Ее взгляд стал пронзительным, хватка сжалась.
— Графиня! Она была здесь.
Элена тяжко вздохнула, радость не давала переживать из-за хаоса в деревне.
— Да, она была.
— Отравила меня? — охнула Аэрилин, пока они шли по лесу.
Время шло. Элена рассказала ей, сколько знала об атаке, но ответов не хватало. Она не знала, что задумала графиня, почему Гилдерик охотился на нее. Они всегда были союзниками. Она думала, что Гилдерику нравится Д’Мер…
Если бездушный мешок костей мог что-то любить.
— Но почему она…? — Аэрилин охнула и сжала руку Элены. — Она так годами делала, да? Каждый ее визит я так засыпала, что папа уносил меня в комнату. Я думала, это из-за радости, что приехала графиня.
— Возможно, — сказала Элена, надеясь закрыть тему.
Но не вышло.
— Как она это делала? Слуги подавали чай, и ее не было рядом со мной.
— Заставила кого-то, — рассеянно сказала Элена. Она оскалилась от визга Аэрилин.
— Вот! Один из ее агентов проник на кухню и подсыпал. О, эта ужасная…
Голова Элены дернулась, Аэрилин сжала ее волосы.
— Что…?
— Ты меня травила, Элена?
— Я бы ни… ай! Редко, — призналась она, когда Аэрилин потянула за волосы.
— Зачем это ей? Я так невыносима?
Элена быстро размышляла.
— Нет, просто им с Гарроном всегда есть о чем поговорить, темы торговли. И она знала, что тебе будет скучно.
Их встречи были не о том. Но если Аэрилин не замечала, что комната графини оставалась нетронутой, то и не знала остального.
Когда они вернулись, дом Гаррона сгорел. Дым столбом поднимался от руин над деревней, окутывая лампы и фонари.
Элена ждала рыдания, когда они прибудут, но Аэрилин была удивительно тихой. Она упрямо выпятила подбородок, глядя на развалины, а потом прошла к Горацио.
Повар сидел на поваленном дереве у края леса. Вокруг него собрались слуги, помощники с кухни и конюхи. Все смотрели на останки сгоревшего дома.
Потеря тенью лежала на их лицах.
Аэрилин обняла Горацио и всех, до кого дотянулась, прижалась щекой к его плечу. Элена держалась в тени и слушала издалека.
— Мне жаль, дорогая. Мне так жаль.
— Это не твоя вина. Я привела беду, — пробормотала Аэрилин в его рукав. Ее руки напряглись, она прикусила губу. — Я разное делала, Горацио. Я участвовала в бедах.
— Как свержение герцога? Я не глуп, — сказал Горацио, когда она удивленно подняла голову. — Новости о падении Реджинальда долетели до леса через пару дней после твоего письма. И я подумывал, что тут замешаны твои новые друзья. Я сразу говорил Гаррону, то они не от графа. Они слишком странная пара, настоящая беда.
— Точно, — слабая улыбка Аэрилин быстро угасла. — То, что мы сделали, сейчас мало на что влияет. Средины идут на совет, у морей нет армии против них. Королевство разваливается, — она вздохнула в его руку. — Папа всегда говорил мне распоряжаться только монетами, что при себе. Стоило его слушаться.
Горацио молчал. Наемники и жители деревни вернулись из леса. Они тяжело дышали от бега. Их волосы были мокрыми от пота, а ночная одежда была в крови.
Они замедлились у сгоревшего дома. Их лица были злыми. Один из наемников и мужчина, в котором Элена узнала кузнеца, прошли дальше, разговаривая.
Элена пыталась услышать за треском дома.
— …не знаю. Клянусь, я такого раньше не видел, — сказал наемник. — Ходили слухи, что люди пропадали в южном лесу, но слухи есть всегда. Их не слушают толком.
Кузнец нес большой меч. Он повернул его, глядя на темное пятно на лезвии.
— Ты видел их глаза?
— Как у трупов, — кивнул наемник. — Они бежали. Мы били их, но пока у них двигались ноги, они бежали.
— Или ползли, — кузнец кивнул на сгоревший дом. — Люди пустыни, долин… и наш нард.
— Думаешь, это какая-то чума?
— Возможно. Может, варвары их укусили.
Они перебирали варианты, Горацио и Аэрилин притихли. Глаза повара зеркалами отражали огонь, его взгляд был темным. Аэрилин словно впитывала огонь.
Она словно ощущала жар издалека.
— Может, монет у тебя больше, чем ты думаешь, — шепнул Горацио, когда мужчины пошли к ним.
Аэрилин нахмурилась от его улыбки.
— О чем ты?
— Моря могут найти союзника, — он опустил плечи, картинно вздохнув, когда мужчины поравнялись с ним. — Простите, ребята, но это все. Огонь забрал остатки моих запасов и уничтожил таверну. Готовить нечего.
— Можно отстроить ее, — сказал Фостер, подходя по тропе, хромая. Судя по торчащим волосам, он только вылез из кровати. — Я заплатил столько, что можно построить две.
— Все сгорело.
— Монеты не горят.
— Они тают. Медные в серебро, а золото в это. Мы можем соскрести все с дерева, но вернуть меньше половины. И я слишком стар для этого. Нет, — Горацио вздохнул, — это не стоит усилий. Я лучше закрою все и буду жить с тем, что осталось.
— А если мы вернем деньги? — крикнул наемник. Он повернулся к товарищам. — Один из тех, кого я порезал, был с гербом графини на груди. Ставлю месячное жалование, что она с этим связана.
— Графиня связана со всем в лесу. Она не могла потерпеть, что наемники прижились тут, — добавил житель деревни.
Гул стал рычанием среди мужчин. Элена ждала драку, но тут вмешался Фостер.
— Я знаю, о чем вы думаете, — сказал он, строго глядя на них, — и это не сработает. Графиня не послушает.
Наемник в конце толпы поднял меч.
— Мы не будем ее уговаривать, мы вернем нашу таверну!
Они завопили, подняли оружие.
Горацио ударил кулаком по груди и завопил:
— Возмещение! Нам отплатят.
— К замку! — закричал житель деревни.
— Нет, стойте! — толпа притихла, и все посмотрели на Аэрилин. — Ах, просто… я уверена, что графиня направляется к морям.
Пауза, а потом:
— К морям!
Толпа пошла к деревне, Фостер вопил следом:
— Не забудьте пополнить колчаны, ребята. У Фостера лучшие стрелы в королевстве!
Два брата вбежали в толпу. Они несли деревянные мечи, вопили на каждом шагу о возмещении.
Горацио пошел за ними.
— О, нет уж! Это работа наемников. А вы пойдете домой!
Пока все уходили, Аэрилин задержалась.
— Элена, — сказал она через миг. — Как горящая сосна оказалась в моем доме?
— Ветер подхватил.
— Элена…
— Ладно, я промазала, — она сняла лук с плеч и отдала колчан, радуясь, что убрала зуд от магии. — Прости, я раздавила твой дом.
Аэрилин задумчиво сжала колчан.
— Не стоит. Шум разбудил деревню. И разбудил наемников, — она улыбнулась. — И теперь мы поведем армию к морям.
— Так начинаются все войны? — поинтересовалась Элена, глядя на холм.
Аэрилин криво улыбнулась.
— Из-за жареной курицы? Вряд ли. Но они хоть на нашей стороне, и они борются бесплатно. Знаешь, как дорого стоит их нанять?
Элена покачала головой, радуясь, что маска скрывает ухмылку.
— Думаю, ты права, леди торговка.
ГЛАВА 25