— Думай, о чем говоришь! — угрожающе бросил Брендан. Француз примирительно вскинул руки.
— Знаю, знаю, она твоя. Жаль, однако. Ты видишь в ней только юность и хорошенькую мордашку, а то, что в ней бурлит жизнь, а ее неукротимый дух и…
— Де Лонгвиль, — очень тихо проговорил Уоллес, — даже вам трудно вообразить, сколько крови на моих руках, а вот Брендану это хорошо известно. Но тут я согласен с ним — леди Элинор нужно доставить ко двору французского короля. Она — наша козырная карта в этой дипломатической игре. Ее помолвка — дело решенное. Нет ничего странного или жестокого в том, что семья решила выдать ее замуж…
— Это верно, наследницы вечно продаются и покупаются. Однако почему-то кому-то очень хочется, чтобы именно эта наследница исчезла!
— Я встречал человека, которому она обещана в жены, — вмешался Брендан. — Он не убийца. И он сможет ее защитить.
Он вышел из каюты, мимоходом отметив, что оба, и Уоллес, и пират, молча провожают его взглядом и на лицах у них написаны совсем разные чувства.
Элинор пробудилась от плеска воды. Осторожно приоткрыв глаза, она заметила его в углу каюты. Стоя к ней спиной, обнаженный до пояса, Брендан плескался в большом медном тазу у противоположной стены. Взгляд Элинор скользнул ниже, но дальше его скрывал от нее массивный стол. Девушка украдкой продолжала разглядывать мужчину. Для чего ей было это нужно? Простое любопытство, решила она. Таких широких плеч она еще не встречала ни у кого. Под гладкой кожей бугрились тугие мышцы. Могучая спина плавно переходила в узкую и гибкую талию. А ниже…
Вытирая полотенцем лицо, он неожиданно обернулся. Элинор поспешно зажмурилась, притворяясь, что еще спит.
В каюте повисла тишина. Ни звука, ни шороха… ничего.
Элинор осторожно приоткрыла глаза. И ахнула от неожиданности. Стоя у кровати, он угрожающе навис над ней, с потешным удивлением разглядывая ее, словно диковинного зверька.
— Спите, миледи? — Я…
— А Уоллес еще хотел меня убедить, что вы честны и, стало быть, добродетельны! — насмешливо хмыкнул он.
— Но я спала…
— Лжете!
— Естественно, я теперь проснулась, сэр!
— Ага.
В руках у Брендана было льняное полотенце, которым он вытирал мокрую шею и лицо. Наконец он отошел, и Элинор снова закрыла глаза. Почти закрыла.
Но ее ждало разочарование — Брендан вовсе не был обнажен. Он уже успел натянуть гетры, а бедра его прикрывал килт — клетчатая юбка горца, из-под которой вызывающе торчали голые колени.
Тут он снова обернулся к ней, и Элинор, перестав притворяться, открыла глаза.
— Ну и как вам мой вид?
— Вид?!
— Да, мой вид, миледи. Вы ведь подглядываете за мной!
— Я вовсе не смотрела…
— Еще как смотрели!
— Может, я подозревала, что вы под одеждой прячете хвост с копытами, как и полагается дьяволу!
— Ах, лгунишка! — проговорил он, бросив полотенце на стол возле таза и присаживаясь на крышку сундука. У Элинор перехватило дыхание. Свернувшись в комочек, она прижалась к стене, в глазах у нее заметался страх.
— Я стараюсь быть начеку, когда вы здесь, — объяснила она, заметив недоумевающий взгляд Брендана.
— Тогда вам это явно не удалось. Когда я возвращался, чаще всего вы спали сном младенца.
— Неужели? Выходит, вы наблюдали за мной? — Брендан ухмыльнулся.
— А то как бы я догадался, что вы проснулись? Когда я входил, вы обычно мирно похрапывали. А сейчас лежали, почти не дыша. Выходит, не спали, а подсматривали!
— Я же вам объяснила, что думала увидеть хвост.
— И были страшно разочарованы.
— Ничуть. Я уверена, что он где-то здесь. Вместе с рогами.
Его улыбка на мгновение застыла, будто приклеенная к губам. И тут же в холодных синих глазах вспыхнула искорка.
— Признавайтесь, леди Элинор, вы за мной следили!
— Это было так странно: шотландец — и вдруг моется.
— Ах да, грязный дикарь. Причем жестокий. И что еще? У нее на миг захватило дух, но Элинор заставила себя храбро встретить его взгляд.