Ко мне в клетку вернулся Норман. Он называл себя Твоим Другом, но имя Норман мне нравилось больше. Звучало коротко и быстро, так же как и мое название…
Я вгрызлась мертвецу в шею и откусила кусок. Из раны хлынула черная кровь. Мертвец дергался, размахивал руками, хотел меня прогнать. Я ела его мясо и запивала сочившейся кровью. Если бы я знала, что их кровь может быть так вкусна, давно всех перегрызла.
Ко мне кто-то подошел сзади, но я не обратила внимания. Жертва пыталась улизнуть от меня, собирая части тела и таща за собой.
Я почувствовала удар по голове, а за ним долгий дикий крик.
Я проснулась на полу. Голова и тело сильно болели. С трудом пыталась встать, но силы не набралось. Я хотела… вспомнить или думать. Почему я оказалась здесь. Я всегда была здесь. Что-то изменилось. Я хуже видела. Не чувствовала запахи. Хотелось есть, но прокусить кожу тупыми зубами не получалось. Сколько прошло времени. Неизвестно. Темное пятно.
Я подняла голову и увидела его, нового мертвеца. Симпатичный, с длинными темными волосами. Он был избит, с него стекала кровь. Я подкралась к нему и лизнула окровавленную щеку.
— Хочу есть.
— У меня для тебя ничего нет.
Как он врал мне. Я облизала его губы, собирая кровь. Горькая, густая и невкусная. Я сплюнула на пол.
— Кто ты? Ты ужасный.
Я увидела у него на груди хорошую рану и хотела присосаться, но он остановил меня.
— Ты же человек, тебе нельзя пить кровь!
— Я человек?
Какой глупый мертвец. Его руки ослабли, и он не смог меня удерживать. Я припала к его груди. Пила… и опять выплюнула.
— Иди ко мне, — попросил он.
Я села возле него.
— Только немного. Я немного. Ты не почувствуешь, я обещаю. Иди ближе.
Я залезла к нему на колени и стала ожидать. Мертвец обнял меня, притянул к себе, и я почувствовала кожей его зубы.
— Только не кричи.
Нет! Никогда мне еще не было так больно. Его клыки вошли в мое тело. Текла кровь, и он жадно пил. Когда он отпустил меня, я отползла в другой угол и заплакала там, держась за окровавленное плечо.
— Пожалуйста, прости.
Мертвец тяжело вздыхал. Его раны медленно затягивались. Он становился сильнее и вскоре смог подняться на ноги.
— Спасибо. Как тебя зовут?
— Меня?
— Тебя. Как твое имя?
Я показала ему рубашку с вышитым номером.
— Опыт сто тридцать семь.
— Это твое имя?
Я занялась своим плечом. Мои ранки заживали хуже, чем его. Кровь продолжала идти. Я облизывала кожу, чтобы остановить ее.
— Меня зовут Норман.
— Это твое имя?
Я посмотрела на его рубашку. Мертвец врал.
— Да, мое настоящее имя.
— Ты сто девяносто два.
— Нет-нет, это не имя. Это какой-то номер. Не знаю, что он значит… Ты давно здесь?
— Не знаю.
— Тебя похитили или привели? Ты не могла прийти сюда добровольно.
— Я здесь всегда.
— Ты родилась здесь?
— Не знаю.
— Кто твои родители?
— Что значит родители?
— Ты помнишь маму?
— Что такое мама?
Мертвец схватился за голову и не понимал. А я не понимала, чего он хотел от меня.
— Я буду думать, что это происходит не на самом деле. Это слишком страшно для реальности. Этого быть не может.
Ранки покрылись корочкой, и я опять могла двигать плечом.
— Эй, эй! — позвал он меня и подбежал ко мне.
— Сто тридцать семь, — четко повторила я.
— Что? — он запутался в своем лице. Рот открылся, брови побежали вверх и глаза смешно выдались вперед. — Нет, ты не сто тридцать семь. У тебя должно быть имя. Может, ты помнишь?
— Нет.
— Хоть что-то! Расскажи о себе хоть что-то!
Я подумала и сказала то, что меня волновало:
— Хочу есть.
Лицо Нормана утонуло в темном пятне памяти. Что-то произошло, от чего я теряла сознание и забывала о прежнем.
Я очнулась на полу. Руки были покрыты маленькими красными точками. В тех местах вздулась кожа, и были покраснения. Рядом со мной сидел мертвец. Он держал мою голову на коленях и гладил по волосам.
— Как ты?
— Странно.
— Они что-то кололи тебе.
Мертвец потрогал мою руку и сжал своей большой холодной ладонью.
— Не молчи. Поговори со мной. Скажи о чем-нибудь.
— Кто ты? Я тебя знаю?
Мертвец сделал страшное лицо. Он вскочил и бросился на прутья клетки. Он дрался с ними, пытался сломать, согнуть, но ничего не получилось. Мертвец сел рядом со мной и застонал.