Ответа не последовало, но ручка перестала двигаться.
Она откинулась на подушки, закрыла глаза, думая про себя, что завтра утром один из них уберется отсюда: либо он, либо она.
В тишине старого дома ей показалось, что она услышала, как скрипнули пружины под могучим телом на выбранной им кровати. Она ударила кулаком по подушке.
Она попадет в довольно неприятное положение, если он не уснет. Нечего и говорить, он всю кровь ей испортил.
Началась гроза. Отблески молнии сверкали в ее окне, за ними не замедлили раздаться раскаты грома. Кажется, если подсчитать время между громом и молнией, то можно определить, как скоро начнется дождь и как далеко находится туча. Элинор сделала усилие, чтобы вспомнить это, и уже немного успокоилась, когда первые капли дождя застучали по старым матовым оконным стеклам.
И затем произошла ужасная вещь. Яростная вспышка озарила небо, затем раздался удар грома, от которого весь дом затрясся. Свет погас; Элинор попыталась сесть, но вместо этого беспомощно вытянулась на кровати, потому что что-то огромное, что-то, издающее непристойные звуки, пыталось забраться к ней под одеяло.
Ярость и бесстрашие охватили ее, она пронзительно вскрикнула и попыталась отпихнуть существо, но руки ее оказались в ловушке и нащупали шерсть, в то время как мокрый язык облизывал ее голую шею. С отчаянным усилием она выбралась из-под копошащейся массы, щелкающей зубами под скомканными одеялами, и свалилась на холодный пол. Она перекатилась, вскочила на ноги с необычайной легкостью, повернула замок, который на удачу подался под ее рукой, открыла дверь, навалившись на нее, и, стремительно перелетев через коридор, тяжело столкнулась с дверным косяком. Она очутилась прямо в объятиях могучих рук, прижатая к прикрытой шелком мужской груди. Они оба закружились, исполняя какой-то странный танец в кромешном мраке коридора, пока она всхлипывала и бормотала. Наконец ему удалось остановить этот танец, прижавшись спиной к холодной стене. Тут снова зажегся свет. Элинор огляделась, еще раз взвизгнула, отлепилась от партнера по танцу и отскочила к противоположной стороне коридорчика, схватив бронзовую статуэтку со столика у стены и размахивая ею над своей головой с угрожающим видом, словно растрепанная Валькирия с копьем. Сквозь сжатые зубы она произнесла:
— Вы отвратительная умственно отсталая деревенщина!
— Проклятье, опустите вниз эту штуку! Может быть, в следующий раз вы выслушаете меня, — сказал он.
— Это вы послушайте меня! Еще один шаг, и я раскрою вашу толстую башку, как стручок гороха!
— О, ради Бога!
Он отступил к стене позади себя и уложил огромные руки в излюбленную позицию — скрестив их на груди. Он смотрел на нее, нахмурившись, и выглядел таким же грозным, как погода за стенами дома. Элинор оглянулась, и в ее голубых глазах, которые потемнели от гнева, мелькнул страх перед мраком царящей на улице ночной бури.
Чрезмерно спокойным голосом он продолжал:
— Я сказал — опустите статуэтку, пока никто не пострадал — и вы можете быть чертовски уверены, что если уж кто-то и пострадает, то уж не я. Мне жаль, Чарли напугал вас. Если бы вы выслушали меня…
— Кто такой Чарли? — спросила она, застыв от ужаса при мысли, что их может оказаться двое, и крепче сжала статуэтку.
— Моя собака.
Этот чудовищный бегемот, который залез к ней в кровать? Она сварливо сказала:
— Да вы шутите!
Мужчина пожал плечами, заглянул через ее плечо в освещенную спальню и тихонько свистнул. На огромных мохнатых лапах со скорбной мордой и поджатым хвостом здоровенный коричневый с белым сенбернар вышел из ее спальни и с унылым видом грузно уселся на пол у ног Бентона Бонфорда. Элинор задохнулась от изумления и опустила статуэтку.
— Вы не можете утверждать, что я не пытался предупредить вас, — невозмутимо сказал Бентон Бонфорд.
У Элинор кончилось терпение, и она воскликнула:
— Предупредить о чем?
— О вероятности того, что он сидит под вашей кроватью.
— Под моей…
— Именно. Я выпустил его из комнаты, когда снова поднялся наверх с вашими, между прочим, туфлями, пальто и сумкой, которые лежат сейчас перед вами на стуле и которые я обнаружил, когда закрывал окно в кладовке, — ведь вы забыли их. Помните первую вспышку молнии, когда мы еще были внизу? Это привело его в ужас. Я знал, что так и будет. Он панически боится грозы. Моя кровать слишком низкая, чтобы он мог залезть под нее, вот он и выбрал вашу. Вы теперь понимаете, что Чарли — суеверный подлиза и трус, так ведь, старик? Посмотрите, он весь дрожит. Вы, глупая женщина, до смерти напугали его.