— Библиотека всемирной литературы, — объяснила гостю гид, молодая женщина, и взяла с полки одну из книг: — Байрон.
— О, Байрон на русском языке! — воскликнул англичанин.
— Да, один из многих переводов. Но у нас знают Байрона и в подлиннике. И еще пушкинские слова о великом англичанине и герое Греции. По-русски они звучат так:
Мистер Джекобс, не сдерживая нахлынувших чувств, поцеловал руку русской женщины.
— Благодарю вас! — с волнением произнес он. — Я хочу, в свою очередь, подарить вам английское продолжение знаменитого посвящения Александра Пушкина нашему Байрону:
Этот импровизированный русско-английский поэтический дуэт привлек внимание посетителей павильона. Многие узнали Никоса Ставридиса, обступили знаменитого певца и композитора. Котиков опять работал в поте лица: заполнял свой блокнот записями бесед, одновременно успевая и фотографировать. Кто-то спросил, какую первую советскую песню услышал Никос. «Катюшу», — ответил тот и добавил, что еще ему нравятся «Подмосковные вечера», диск с этой песней подарил сам автор, но, к сожалению, хунтисты разбили, он не сохранился…
Котиков с беспокойством посматривал на свои часы: провожатый сказал, что приехавшие родственники погибших советских воинов уже поехали на кладбище. На прощание сотрудники павильона подарили английскому гостю книгу стихов Байрона, а Никосу альбом дисков с советскими песнями, среди которых были и «Подмосковные вечера».
— Даже ради этого стоило приехать в Грецию! — опять расчувствовался англичанин. В ответ на столь дорогой подарок он роздал новым советским друзьям памятные байроновские значки.
По дороге в отель мистер Джекобс сказал:
— Никосу нужны две жизни, а мне два сердца, чтобы вместить все греческие впечатления. На каждом шагу неожиданности, сюрпризы, открытия…
— Утро в Салониках иногда начинается с неожиданностей, — тихо произнес Такие и посмотрел на Никоса.
— Но теперь будут только приятные неожиданности, — ответил Никос. — Греки этого заслужили. Верно, Такис? Вот об этом и напиши песню, хозяин Салоник!
— Эх, еще бы одну жизнь, как сказал наш английский друг! — тяжело вздохнул Такис. — Сколько еще хочется, сколько еще надо сделать! Вот волнуюсь в ожидании того, что будет сегодня у могил русских героев.
— Там похоронены воины многих национальностей, — уточнил Котиков.
— По старой привычке называем их русскими, — сказал Такие. — Со времен, когда Россия помогла нам завоевать свободу и независимость. Теперь рядом с русскими солдатами лежат их правнуки — молодые советские воины.
По дороге заехали в цветочный магазин, купили охапки знаменитых «скурококино» — салоникских темно-красных роз.
— Теперь остается мне разгадать, в чем тайна твоих роз, Салоники, — необычно тихо, словно про себя, произнес англичанин.
На кладбище Такие Камбанис показал друзьям старые памятники, назвал имена русских воинов, погибших почти полтораста лет назад. Около братской могулы советских воинов было много людей. К гостям из Советского Союза обратился с краткой речью пожилой мужчина — председатель Союза ветеранов антифашистского Сопротивления, друг Такиса Камбаниса. Он говорил об огромном вкладе страны Октября в дело уничтожения фашистской нечисти на всей земле, в частности, в освобождении Греции от гитлеровских оккупантов, назвал имена погибших советских героев. Шерлок Джекобс особенно внимательно вслушивался в перечисляемые имена русских воинов: имя погибшего Васи не было произнесено. Когда он с тревогой сказал об этом стоявшему рядом советскому журналисту, Котиков успокоил его:
— Думаю, что Василий Кузьмич Иванов и есть ваш друг Вася.
— Которая, интересно, жена Васи? — вглядываясь в приехавших женщин, спросил англичанин.
Ждать знакомства пришлось долго. Многие из приехавших впервые были на могилах своих родных. Женщины плакали, мужчины тоже еле сдерживали слезы, стояли с низко опущенными головами. Пожилой грек опять обратился к приехавшим гостям, сказал, что здесь присутствуют и боевые друзья русских героев. Никосу и англичанину пришлось выйти вперед. К Шерлоку Джекобсу медленно подошла пожилая, вся в черном женщина и спросила: