Через пять с небольшим часов добираемся до места. Нас встречают разведчики нугари, оставленные наблюдать за орочьим лагерем.
Исходя из их доклада: всё спокойно — вражеское племя отошло ко сну. Дозорных совсем немного. Их посты выявлены и взяты под наблюдение. После короткого «военного совета» под звездами — рассредотачиваемся согласно принятой диспозиции.
… Местность непосредственно вокруг стойбища — открытая и плоская как столешня. Последние сотни метров передвигаемся на четвереньках, а потом уже и вовсе ползем по-пластунски.
Запах лагеря киеренов послышался гораздо раньше, чем он стал визуально доступным. Неизбежная вонь хозяйственных отходов, тухлятины и навоза — лошадиного и человеческого, становится по мере нашего приближения, все плотней и гуще. Вот белым днем — тут мух кишит, наверное. Позади и справа, чуть подотстав, еле слышно, почти беззвучно — яростно матерится Сережик. На «мину» налетел, судя по всему, везунчик! Конскую или людскую уже неважно. Всё орки — вешайтесь! Данный персонаж подобного юмора не отдупляет и не прощает.
Мы подползаем максимально ближе к лагерю киеренов. Нугари останавливаются немного раньше. Все согласно плану. У нас своя задача, у «эльфов» — своя.
Киваю Нурлану, Сережику и Сербу. Расползаемся парами.
Где-то вне нашей видимости, к становищу такими же двойками сейчас стягиваются и остальные.
Бесшумно резать «орков» получится не более нескольких секунд. Ибо не кино про войну снимаем. Лагерь большой — «вигвамов» и народу много. Чей-нибудь суматошный крик быстро всколыхнет стойбище. Так что играть в бесплотных духов мщения и безжалостных призраков-невидимок долго не получится.
Мы с Нурланом не успеваем преодолеть намеченное оставшееся расстояние, когда необходимость в скрытности передвижения и вовсе отпадает.
Низкий и гортанный крик откуда-то слева, был на самом взлете оборван тихой молчаливой сталью и захлебнулся едва лишь успев прозвучать. Но и его хватило. Как и предполагалось.
Привстав на локте, снимаю со спины арбалет и одновременно даю отмашку Тару: «Начинайте!» Он в свою очередь машет рукой назад в сторону бугра, мимо которого мы недавно проползли. Ну: «всегда везти не может»
Через пару зависших в воздухе длинных секунд, из-за бугра яркой искрой во тьме — вылетает горящая стрела. Следом за ней еще, еще и еще. Красивое зрелище. Не уступит трассерам. Чуть не засмотрелся. Полюбовался бы подольше, да некогда.
«Зажигательными» стрелами — с наконечниками обмотанными тряпками, смоченными в каком-то составе, воины нугари быстрыми выстрелами поджигают «юрты» киеренов. Те — достаточно быстро и задорно, охотно разгораются.
Взьерошенные орки выбегают из своих «вигвамов» на уже вполне достаточно освешенное пространство и сразу попадают под массированный обстрел из множества длинных луков нугари.
Наш выход. Встав на колено, отстрелив по болту и отметавшись по множественным целям всеми имеющимися приблудами, с громким рычанием ломимся вперед. Паника и сумятица в стане врага достигают наивысшей степени.
Визг женщин и детей бьет по ушам. В нем тонут все остальные звуки. Даже звериные крики раненых. Только этот пронзительный многоголосый истошный визг и наш дикий животный рев расстилаются сейчас над полем и становищем. И еще кровавые сполохи огня и стремительно мечущиеся в инфернальной пляске смерти кривые тени. Длинные и короткие. Хаос и ужас… Война — чтоб её не знать и век не видеть!
… Все заканчивается в несколько коротких минут.
Уцелевшие орки рассеялись по окрестностям. По степи безбрежной. И стар и млад.
Те, кто не потеряв разума, логично и предсказуемо дернулся в сторону лошадей, были встречены огнем из засады, аккуратно расположившейся между стойбищем и пасущимся неподалеку табуном. Немногие относительно везучие киерены, кто все-таки смог прорваться через смертельный ливень длинных стрел, болтов, сулиц и метательных пластин — встретились с Мастифом, Шептуном, Хлыстом, Зимним, Валериком и еще тремя нашими бойцами, поддерживаемыми воинами нугари. На том их недолгое везение и закончилось. Но на несколько мгновений дольше остальных, менее упорных и фартовых, они все-таки пожили…
Самый край темной, синеватой дали начинает неторопливо розоветь. Лучи рассвета протяжно тянутся по небу, постепенно возвращая миру краски. Серое поле становится всё более зеленым, с вкраплениями розового, желтого, оранжевого, синего, пурпурного.