— Смерть твоя! Близкая и непростая! Да ладно, не пугайся — я еще до конца ничего не решил, — Валера добродушно усмехается. Сытой анакондой. Так что даже конь под подполом, похоже чувствует себя не очень уютно. — А если серьезно: мы фан — клуб и группа поддержки этого вот исполнителя. Ну и на подтанцовке у него заодно выступаем. Потанцуем, клоуны?
Шептун с достоинством кланяется публике, оторопелой и шокированной настолько внезапным и неожиданным поворотом в сюжете пьесы.
— А вообще: вы не только жадные и наглые, но еще и тупые. Решили недвигу оттяпать, даже не пробив: кто, что и с кем дружит.
— Вы нас неправильно поняли, — почти в унисон со своими бывшими овцами, блеет чиновник.
— Молчи — я не договорил. Даже самая лихая братва себе такого не позволяла — у беспризорников кусок отжимать. В падлу было. А вы конченные. И лучше не открывайте пасти — завалю сразу! Крысятники! Через жадность свою и пострадаете. Да через тупость! Тупых и жадных — наказывать обязательно надо!
Я потихонечку сгущаю в душах этих недорейдеров — ощущения страха и подавленности. И попутно поджимаю им на физуху. Экономно. Ибо уверен, что до драки не дойдет. Они просто сдадутся. Какие из этого мусора вояки, в самом деле? Как из дерьма пуля, разве что.
Так все и выходит. Черти поспешно складывают оружие в одну кучу и послушно отходят в сторону. Всадники, не пытаясь ускакать — спешиваются. Теперь неподалеку от стены гуртуются уже два стада — о двух и четырех ногах.
Пора. Мой выход!
— Але, Сидорко! Глянь сюда! Узнаешь брата Колю? — я снимаю сомбреро и очки. Ослепительно радостно улыбаюсь. — И тебе здорово, толстый! — не менее лучезарно скалюсь в сторону обильно взмокшего Прищепы.
… Вот тут его и проняло! Не по-детски! А мне доставило! Тоже по-взрослому!
— А подпола тебе за моё дело дали? Или ты сам себе на днях внеочередное звание присвоил? Чего сопишь, капитан? Прежде не замечал за тобой молчаливости. Не дрожи — не трону. Твое дело собачье было — я понимаю. Живи… пока. Только если, конечно, откровенно ответишь на все вопросы.
— Я готов. Я все расскажу — ничего не скрою!
— У кого вы отжали все это добро? И расскажи все о вашей группе. Где находится база? Сколько еще рыл помимо вас? Что из себя представляют? Сколько добра уже подгребли под себя? Кого вы уже под себя нагнули? Кто у вас старший? В общем всё, повторюсь.
Сидорко открывает было рот, но я жестом предлагаю ему заткнуться.
— Вон тому суровому мэну все и поведаешь.
Где-то за спиной, во дворе снова начинает надрываться весьма ненадолго заткнувшаяся тупая курица.
— Это же наконец-то власть обьявилась! Почему вы их не пропускаете. Это власть!
Они все наладят и помогут. Восстановят государственный порядок!
Они окажут нам поддержку. И вообще — мы все обязаны выполнять закононные требования сотрудников государственной власти.
Вот овца конченая! Необучаемые! Подчинение и раболепие у подобных животных уже в составе крови. Власть за сотню лет таких вдоволь населекционировала. Только ведь мы подобный биологический вид к себе старались не допускать. Эту-то, кто принимал? Хотя какая разница? Когда тут — глубоко в душу каждому заглядывать? Да при нашем дефиците людей!
— Как инфу выкачаю — гашу этих чертей? Добра от них ждать не приходится. Перевербовывать не вижу смысла. Таких не переделаешь. Да и на кой они нам?
— Согласен. Этого дерьма и даром не надо. Насчет «гасить» — мне все равно. Хочешь — гаси! Делай, как посчитаешь. Только: если валить будете — смотрите, чтобы уж всех. Чтобы не побежали с жалобами к своим. И вообще, как-нибудь поукромней. На кой нам ненужная популярность?
— «Своего» — сам не желаешь наказать?
— Он в той истории был просто пешкой. Исполнителем приказа сверху. Не за свой кусок старался. За полковничий. У меня к нему личного нет, особо. Мне он не интересен… Кстати, погоди насчет «валить». Давай, ты их пока к себе в подвалы загони, покошмарь, а я к вечеру приеду — допросим вместе. Может нам с их банды чем разжиться обломится? Не добром, так инфой какой полезной.
— Добро. Решили. Скотину забираешь? Место есть?
— Найдем, наверное. А ты телеги к себе гони. Только вот пара лошадок нам не помешала бы. Пахать еще много, вроде.
— Да хоть всех забирай!
— Ладно, уточню сначала у Долгого. А то их не прокормить.
— Тогда до вечера. Удачи!
— Хоп!
И разбежались по задачам.
Ну а вечерний допрос показал, что не было у наших пленников никаких заслуживающих внимания особых ценностей, да и основное ядро банды у нас в руках оказалось. Некому за них мстить было. Да и не тот народ. Слабоватый в коленках!