Ну, может и имеется «фишка». Какой нибудь задрот дрищавый и стоит на стреме — обделенный маленькими радостями оккупанта. Но не здесь. Не с этого направления.
Иначе бы уже обязательно горланил тревожно.
Жду пока дыхание окончательно выровняется и чутко прислушиваюсь к окружающему миру. Последний раз прикидываю все «за» и «против». Я нахожусь на «точке невозврата». Пока еще можно «включить заднюю». За стеной будет уже поздно.
В непосредственной близости на той стороне частокола тихо. Пора!
Приставляю к стене притараненную с собой лестницу. Выдержит мой немалый, по сравнению со здешними туземцами, вес? Сию приспособу — пацанка, спрятанной в кустах неподалеку указала. Наверное местная молодежь по ночам из деревни втихушку на потрахушки с ее помощью ускользала.
С виду хлипкая конструкция, опасно прогибаясь под моей тяжестью, жалостливо поскрипывает, но все-таки выдерживает массу моей туши в бронежилете и с оружием. Все лишнее оставил в тех же кустах под надзором девчонки.
Эх, мне бы сейчас Серба или Валю сюда — чтобы спину кто-нибудь прикрывал! Но «за неимением горничной» придется-таки в одну саблю эту войну воевать… Пошли уже, разведка! С нами бог и два парашюта! Два коротких, протяжный!
Частокол из обструганных стволов какого-то местного дерева не очень высок для моего роста. Метра два с половиной примерно. И без лестницы — попыхтев, но справился бы. Даже как елка обвешанный оружием и защитными аксессуарами. Но к чему усложнять?
Беглый осмотр со стены ничего нового не дает. Территория невелика и слишком плотная застройка перекрывает обзор почти во всех направлениях. Ну и нечего тут маячить. Слишком заметен я здесь со многих сторон. Стараюсь помягче и потише спрыгнуть вниз в периметр поселка. Хотя в этом гомоне и шуме можно не слишком беспокоится о звукомаскировке. Визг, писк и вопли откуда-то из центра — доносятся такие, что просто полный атас и караул! Прижимаюсь к бревенчатой стене какой-то сараюшки. Если не пригибаясь — чуть выше маковки мне будет. В обе стороны пусто. Противник не обнаружен.
Зато в самом строении какая-то возня происходит. С высокой степенью интенсивности. Где тут вход-то? Вот он! Дверь нараспашку. Вокруг по-прежнему никого. Эх, мне бы сейчас «ночное зрение»!
Пригнувшись, стремительно просачиваюсь внутрь — в жарко пахнущую пылью и полынью тяжелую духоту и сделав шажок в сторону от дверного проема осматриваюсь. Ноктовизор тут ни к чему. Прорубленные под крышей оконца — дают достаточно света.
На земляном полу два азартно сопящих коренастых плотных тела пользуют третье — гораздо более стройное и безмолвное. Слева у стены спиной ко мне еще один «орк» самозабвенно утробно поухивая — ритмично движет низким широким тазом в унисон с детским тонким жалобным визгом…
Вот ведь, с-суки! Дорвались! Взрослых баб вам не хватило, что ли? Реально — орки!
Всё понимаю — война штука такая… сложная. Жестокая и говнистая. Вне морали. Но детей… это перебор! Категорически! В любых мирах.
Тут и раздумывать уже не о чем! Выбор стороны очевиден и окончателен. Работаем.
… Из всей сластолюбивой педофильской троицы, лишь один успел заметить надвигающуюся на него смерть. И то мимолетно. Сверканием клинка несущегося к горлу.
Есть! С почином меня. Даже не пытаюсь что-то прояснить у большеглазо-испуганной аборигенки, постарше на вид. Чего от неё сейчас добьешься? Лишь включив обаяние и доброжелательность на максималку — дружелюбно оскаливаюсь и убедительными жестами показав: «Сидеть здесь и не шуршать!» — предварительно коротко оглядевшись, выскальзываю из сарая.
Ныряю за следующее длинное и тоже невысокое строение, тянущееся вдоль частокола.
Оттуда густо тянет навозом и соломой. Какой-то хлев похоже.
Звуки доносятся, но человеческих вроде не слышно. Хотя проверить надо обязательно. Это основное. Нельзя оставлять за спиной ничего — откуда может исходить опасность. Высовываюсь из-за угла. Почти у самого входа обнаруживаю опрокинутое навзничь тело в длинной светлой рубахе с размозженной светловолосой головой и луком — с так и неодетой тетивой в мертвых руках. Заглядываю внутрь. Точно — никого! Какая-то живность в загончиках колготится, но человекоподобных здесь не наблюдается. Выскальзываю наружу. Солнце жарко оглаживает и без того разгоряченное лицо.
Почти успев скрыться за следующей постройкой, «затылком» улавливаю за спиной движение и тут же слышу удивленный возглас. Достаточно грубым, явно мужским басом.