— Я знала, что не смогу заставить себя позвать духа для этого. Я не стану искать их помощи для таких мрачных задач. — Хотя однажды я это уже сделала, и мы оба это знаем. Это совсем другое. Это будет выбор использовать их как оружие, а не просто защищаться.
Но Эвандер не поднимает эту тему. Вместо этого он заключает меня в свои объятия, окутывая теплом. Я полуприжалась к его коленям, словно ребенок, которого нужно утешить. И все же я не могу удержаться от того, чтобы не прислониться к нему.
— Тебе тоже не стоит браться за такие ужасные дела, — шепчет он.
— Я не буду для тебя бесполезной.
— Фаэлин. — Эвандер откинулся назад, потрясенный тем, что я вообще сказала такое. — Я не рассматриваю тебя как инструмент, которым можно пользоваться, так же как ты рассматриваешь духов. Ты не измеряешься своей «полезностью». Твоя ценность — в том, что ты моя мэйт, вторая половина моей души. Половина, которая, как я боюсь, может быть раздавлена под тяжестью этого места и его покрытой шрамами истории.
Его большой палец нежно поглаживает мою щеку, когда он заглядывает мне в глаза. Так близко, и я понимаю, что прошло уже несколько недель с тех пор, как мы в последний раз были физически близки. Я поднимаю руку, чтобы коснуться его лица, и понимаю, что... возможно, он прав.
— Я вижу тебя и твои беспокойные шаги. Когда ты пыталась вызвать духов, чтобы помочь лыкинам, тебя встретили с недоумением и опасениями по поводу твоих даров. — Эвандер качает головой. — Я не позволю этим землям уничтожить сердце, в котором бьется мое. Твоя сила — в твоей доброте, Фаэлин. В том, что ты видишь в этом мире. Не променяй его на жестокость, которая поливала эту землю слишком, слишком долго.
— Что тогда? — шепчу я.
— Мы уходим. — Два слова, сказанные так просто. Эвандер опускает руку, помогая мне подняться и уводя от трупов. То, как он это говорит, заставляет меня думать, что он уже некоторое время размышляет над этим. — Мы покидаем эти земли, где власть зарабатывается смертью.
— Но ты их король.
— Фаэлин, для меня важен не этот титул. — Его большой палец проводит по моему, когда наши пальцы переплетаются. — Я хочу уважать и поддерживать титул твоего мэйта. Я готов отдать тысячу тронов ради тебя.
— Я не могу просить тебя об этом.
— Хорошо, что ты не просишь, а предлагаю это я. — Он слегка улыбается. Кажется, что солнце светит ему в лицо ярче, чем в последние недели. Тени под глазами немного рассеиваются, как будто это осознание каким-то образом облегчает бремя, лежащее на нем.
— Но это твой народ.
Эвандер замедляет шаг и останавливается. Он оглядывается в сторону Дена. Нет, мимо него. Если бы его взгляд взмахнул крыльями и полетел прямо, он бы воспарил над туманными равнинами лыкин, через узкое море, через темный Фэйд и прямо к дому, которого больше нет для каждого из нас.
— Нет, — тихо говорит он, ветер треплет его волосы. — Я думал, что люди — мой народ, и провел среди них детство. Но я никогда не принадлежал им по-настоящему. Никогда не подходил. — Мне слишком хорошо знакомо это чувство. — Моя кровь течет из этих земель, но мой истинный народ давно мертв. Лыкины, что бродят по этим равнинам, — те, кто помог их убить. Я могу выть их гимны, но они не мой народ. — Он вновь обращает свой взор в мою сторону, и все вокруг меня словно сжимается от его пристального внимания. Деревья расплываются, когда мое внимание сосредотачивается только на нем. Ветер замирает, словно даже он затаил дыхание, ожидая его следующих слов. — Ты — единственная, с кем я чувствую себя на своем месте.
Эти слова звучат как истина, и не только для него, но и для меня — за все те годы, что я провела не совсем человеком, не совсем магом. Что-то среднее. Я все еще существую в этом пространстве, где существуют все два варианта. Не зная, где мне быть. Возможно, я думала, что могу быть здесь только потому, что здесь был он.
Мой дом — это не место, это человек. Когда я смотрю в его глаза, я дома. Нас не держат ни земли, ни народы, ни какие-либо клятвы, кроме той, что мы дали друг другу.
— Когда? — Это единственное, что я могу спросить.
— Завтра.
— Так скоро?
— Если только у тебя нет причины остаться? — Он слегка ухмыляется, уже зная ответ. Мы оба идем чуть быстрее и с готовностью оставляем позади бремя, которое взяли на себя по умолчанию.
Когда я мечтала о том, какой след мы оставим в жизни лыкинов, я думала о том, что Эвандер будет править. О том, как я с помощью духов помогу лесу вновь засеять равнины и открыть новую эру для нового народа. Я думала о короле и королеве, единых и равных.
Но перемены не делаются по приказу. Новые правители, которые просто заняло то же место, что и старые, и шли теми же путями. Именно этот цикл веками сковывал лыкинов. Он нарушил естественный порядок их стай и превратил их в то, чем они не являлись. Бесконечная борьба, в которой может быть только один победитель, а не множество тех, кто бродил по равнинам так же свободно, как ветер, который сейчас откидывает мои волосы.
Эвандер подо мной бежит так быстро, как только может. Быстрее, чем мы когда-либо бежали раньше. Теперь нас ничто не сдерживает. Нет нити, связывающей нас с прошлым. Мы оставляем все это позади, мчимся к захватывающему дух обещанию горизонта, когда над землей лыкинов взойдет новый рассвет.
Те же лучи ударят по разбитой короне, клыки рассыплются среди серебристых листьев Дена.
ЭПИЛОГ
Поцелуи Эвандера — неистовые и с придыханием.
Его рот такой же горячий, как наши тела, как наше желание. Мои губы раздвигаются для него, как и мои ноги. Он скользит по моим внутренним бедрам, переходя в слишком хорошо знакомую нам позу. Мы двигаемся, словно в отчаянии, а затем расслабляемся друг в друге.
В его глазах больше нет страха. Нет... они полны обещания. Желания. Всех возможностей, которые нам предоставляет каждое утро.
Я удерживаю его взгляд, пока он толкает вперед. Растягивая. Наполняя до тех пор, пока ни одному из нас больше нечего будет дать. Я чувствую его не только телом, но и разумом, и душой. Это все, но этого недостаточно. Его губы перемещаются с моих, спускаются к горлу, прикусывают плечо, когда он откидывается назад и притягивает меня к себе на колени.
Мы двигаемся медленнее. Но каждый удар становится более ощутимым. Мое тело пылает, когда его рот обхватывает мою грудь. Он дарит мне зубы и когти одновременно с теплом и нежностью.