— Ларри…
— Хорошо, в соседней комнате, — смиренно выдохнул я.
— И ты обещаешь обойтись без поползновений на мою частную территорию?
— Могу поклясться.
— Хорошо.
Мы сделали еще пару шагов, а затем она замерла прямо посреди прохода в магазине между товарами для стирки и бумажными салфетками.
— Что? — спросил я ошеломленно, готовый к любому повороту событий.
Но всё оказалось гораздо проще.
— Эта песня… Слышишь?
Я прислушался. Но ничего в звучавшей мелодии не показалось мне даже смутно знакомым.
— Это русская песня! Ну, точнее, швейцарская в оригинале, но ее очень любят в России. Под нее танцуют все дети в детских садах. Смотри, я тебя научу.
— Что? — засмеялся я.
— Называется «Танец маленьких утят».
— Танец… кого? — я не мог скрыть своего смеха, глядя как она ловко машет руками, приседает. — О, Боже, Энн… Пожалуйста, прекрати это!
— Что значит, прекрати? Я и тебя научу!
— Ты с ума сошла? Мы в приличном магазине, — я огляделся по сторонам, но больше для проформы. Меня разбирал смех — не просто смех, а настоящая истерия.
А Энн всё не унималась.
— Давай. Сначала пальцами, вот так, — она подняла ладони на уровне плеч и сделала движения пальцами. — Ну, Ларри! Как утята делают клювиком?
— Что???
— Теперь прижимаем согнутые в локтях руки к телу. Это крылья. Теперь твист — медленно приседаем, как будто отряхиваемся после купания. Танец маленьких утят, понимаешь? Сейчас всё закончится, пока ты будешь смеяться!
Она была серьезна, и я ощущал что-то среднее между восторгом своей девушкой и ее смелостью, и ликующего веселья. Ну нельзя же так, в самом деле!
В проходе появилась пожилая пара с корзиной, но, увидев нас, тут же в ужасе повернула обратно.
Ритм танца ускорился, и я — а, будь что будет! — стал повторять за Энн. Сперва неловко, а затем мы так увлеклись этим, что даже не заметили сразу, как мелодия закончилась.
— Вау! — выдохнул я. — Энн! Ты просто сводишь меня с ума!
Она выдохнула и привела в порядок прическу.
— Раньше ты был более легким на подъем.
— Я просто не ожидал… Мы напугали пенсионеров.
— Что? — она обернулась в поисках исчезнувшей пару минут назад парочки.
— Ничего. И что теперь?
— К тебе? Надеюсь, дома у артиста есть такая незаменимая вещь как газовая плита?
— Конечно. Франческа ведь готовит мне иногда.
— Она всё ещё здесь? — кажется, в голосе моей девушки зазвенел восторг.
— Конечно. Куда мне без нее.
— И я увижу ее? Она, наверно, уже и не вспомнит меня.
— Ты зря так думаешь. Она время от времени спрашивает о тебе.
— Правда?
— Да. Но сегодня ее не будет. У ее сына вчера была свадьба, и я дал ей неделю отдыха. Насколько я помню, она никогда его не брала. Разве что на рождественские каникулы.
— С ума сойти! А твои родители? Вы часто видитесь? То есть, мама, — тут же смутилась она.
— Примерно раз в месяц я хожу к ним с Шоном. Ну и раз в два-три месяца посещаю своего брата.
— Ты даже зовешь его братом? Приятно слышать.
— Нам давно нечего делить. И он уж точно не виноват в том, что семья моих родителей когда-то распалась. Вообще, он отличный парень. Когда-нибудь я вас познакомлю.
— Договорились.
Мы заказали такси и за двадцать минут добрались до дома.
Первые часа полтора Энн готовила, а я ей всячески мешал в этом.
Мы продегустировали ту самую грэчку — я не оценил, если честно. Сравнили крем «Кастард» с его русским аналогом, который оказался гораздо слаще. Затем я по просьбе Энн провел ей экскурсию по дому, потому что, по ее же словам, в первый и единственный раз, когда она была у меня, я ей отказал в этом.
— Не помню такого.
— Да у тебя избирательная память, мой друг.
— Возможно. Хотя всё, что связано с тобой, я обычно хорошо запоминаю.
— Вот как? Я буду тщательнее себя контролировать, — засмеялась она, заманчиво потряхивая волосами, а затем хватая меня за руку и взбегая вверх по лестнице.
— Это необязательно. Ты очаровательна.
— Льстец.
— Почему ты не воспринимаешь комплименты как любая другая девушка?
— О, прости… Тебе придется смириться с тем, что некоторые вещи я воспринимаю иначе. Я ведь из другой страны.
— Русские мужчины не делают девушкам комплименты?
— Редко.
— Правда?
Энн не ответила. Открыла дверь в комнату и завороженно протянула:
— О-о-о, а это у нас что?
— Студия.
— Отличный вид, — она облокотилась на спинку кресла из светлой кожи и выглянула в широкое окно.
— Ты должна побывать в моем доме в Лос-Анджелесе. Вот где действительно отличный вид.
— Да? — она обернулась и с восторгом плюхнулась в то самое кресло. — И когда мы туда поедем?