В субботу я ждал в гости Энн. Ее рейс ожидался в пятнадцать тридцать, у меня был свободный вечер, и мы договорились прогуляться по пляжу у океана («Поедем в Малибу? Пожалуйста!» — «Поедем, конечно»), и посещением моего дома («Это займет много времени?» — «Нет, почему?» — «Ну, если учесть, что у тебя семь спален и четыре ванные комнаты, это должен быть дом-музей»).
Мы созвонились перед ее вылетом, я отправился на съемку скетч-шоу в Лос-Анджелесе, где играл самого себя, и освободился как раз к тому времени, когда Энн должна была прилететь. Набрав ее номер, чтобы предупредить, что опоздаю, я вырулил на автомагистраль, но ее телефон по-прежнему был вне зоны доступа. Странно.
Я включил радио, настроившись на одну из местных радиостанций. Дорога была свободной, и я надеялся, что не попаду в пробку. И что Энн будет ждать меня в аэропорту.
В блаженном неведении прошло около десяти минут. А потом…
— Пассажирский самолет авиакомпании WindLine захвачен террористами. По данным телеканала AFC-1, на борту находится двести десять человек, включая экипаж. Самолет направлялся из Лондона в Лос-Анджелес и вылетел из аэропорта Хитроу в два часа ночи по тихоокеанскому времени. За час до приземления связь с самолетом была потеряна. В настоящее время Международный аэропорт Лос-Анджелеса закрыт. Власти ведут переговоры с захватившим британский самолет террористом. Пассажирский лайнер приземлился на специальной площадке аэропорта, но пассажиров оттуда по-прежнему не выпускают. Полиция Лос-Анджелеса уже дежурит на месте. В министерстве юстиции сейчас проходит экстренное совещание. В аэропорт уже прибыли машины скорой помощи. О погибших и пострадавших пока не сообщается.
[1] «Лондонский глаз», колесо обозрения в Лондоне
[2] Город звезд,
Ты сияешь для одного меня?
Город звезд,
Здесь так много всего, чего я не вижу.
Кто знает? Я почувствовал
С нашим первым объятием,
Что наши мечты могут наконец сбыться.
Глава 42
Сказать, что я был в ужасе — не сказать ничего. Это был тот самый рейс, тот самый самолет… И тот самый случай, когда вся жизнь прокручивается перед глазами.
А если…?
Нет, нет. С Энн всё в порядке!
Я еще стремительнее помчался к зданию аэропорта, но территория вокруг была оцеплена. Никаких новостей, только паника вокруг.
А дальше — сообщения из разных источников, передаваемые по разным каналам связи, и бесконечные часы ожидания.
«На борту захваченного авиалайнера по уточненным данным находятся двести семь человек».
«По последним данным освобождены десять человек. О состоянии здоровья пассажиров не сообщается».
«Из захваченного самолета только что были отпущены еще пятьдесят два человека — это женщины и дети. На борту захваченного лайнера еще остаются более ста человек».
«Предположительно установлена личность террориста, захватившего самолет. Сейчас с ним ведутся переговоры. О судьбе оставшихся в авиалайнере пассажиров не сообщается».
Я постоянно пытался дозвониться до Энн, но ее телефон был вне зоны доступа.
Я сидел в машине, прокручивая ленту новостей в телефоне, надеясь узнать хоть что-то еще, не выключая радио и стараясь не замечать то затихающие, то вновь разрывающие воздух звуки сирен.
Я не знал, что нужно делать в таких ситуациях, да и можно ли чем-то помочь? Но я стал молиться. Как мог. Своими словами. Мне казалось, что Бог меня слышит. Я никогда не сомневался, что Он есть, но редко к Нему обращался.
К семи часам вечера нервы были напряжены до предела.
Энн все еще вне зоны доступа.
«Международный аэропорт Лос-Анджелеса закрыт, рейсы не принимаются и не отправляются».
«Взрывчатки на борту угнанного самолета не обнаружено. Ранее сообщалось, что на захватчике был пояс смертника».
«Действия угонщика авиалайнера могут быть продиктованы личными мотивами».
И, наконец, в девятом часу вечера:
«По сообщениям Департамента полиции Лос-Анджелеса все пассажиры захваченного самолета освобождены. Сейчас им оказывается необходимая медицинская и психологическая помощь в здании аэропорта».
Я рванул к оцепленной территории.
— Туда нельзя, — безучастно сообщил полицейский, даже не глядя на меня.
— Там моя девушка! Я не могу с ней связаться!
— Я не могу вас пропустить.
— Да что вы за люди такие! Скажите тогда, что с ней? Я хочу знать, что она в порядке!
Таким неуравновешенным был не один только я. В паре шагов от меня в истерике билась женщина средних лет, умоляя ее пропустить.