Я вроде и понимал, что происходит невероятное, но мне не хватало времени сесть и подумать: «Да ладно, я правда стал первым? Откуда они знают мои песни? Как могут мне подпевать, если английский — не их родной язык?». Я не мог найти минуту, чтобы переварить это даже перед сном. Я либо сразу же засыпал, либо думал о том, что нужно успеть сделать завтра: встать в пять, потому что в начале седьмого студия еще свободна и можно порепетировать, потом в девять прямой эфир на радио, потом фотосессия, а потом…
Потом я засыпал. А утром всё снова, и это дико мне нравилось. И даже тягостные мысли о «моей девушке», которая девушкой вовсе и не была, откатились куда-то далеко на третий план.
Мы часто появлялись на мероприятиях вместе. Мне приходилось выкладывать фото с ней в Инстаграм, хотя я честно пытался поначалу отстоять право на свободу своей страницы в интернет-пространстве. Мы участвовали в фотосессиях, а если нет, она просто была постоянно рядом. И я к ней привык. Как привыкаешь к сережке в ухе и, в конце концов, перестаешь замечать. Мне даже стало ее не хватать иногда, так что я мог спонтанно пригласить её куда-нибудь и просто так, когда выдавалась минута увидеть друзей. Во-первых, это было необходимо для правдоподобности нашей истории, потому что никто, кроме Найла не знал о том, что у нас на самом деле. Даже мама, которая радовалась за меня и постоянно звала Энн в гости через меня.
Конечно, я не говорил ей об этом. А если б она согласилась? Наверняка согласилась. Я не хотел дурить свою маму, просто придерживался тактики «молчание — золото», и мама думала, что я так оберегаю свою частную жизнь, хотя и обижалась:
— Почему все твои фанаты о ней знают, а со мной ты не хочешь ее познакомить?
— Просто для этого нужно выбрать удобное время.
— Ты знаешь, я всегда рада.
— Мам, поверь, идея о том, чтобы мы везде были вместе принадлежит Полу. Я бы лучше держал всё в секрете.
— Но ведь не от родной матери, правда?
В итоге я кое-как всё же выруливал на более-менее спокойные темы до новой встречи или звонка.
Даже отец, который продолжал звонить мне пару раз в месяц, изъявил желание с ней познакомиться. И всем она показалась милой! Ну да, слышали б вы, какие шпильки она может выбросить.
Однако и милой она тоже могла быть. Иногда ее лицо расслаблялось, появлялась улыбка. Но Энн тут же, будто спохватившись, делалась серьезной и снова смотрела волком. Словно держала невидимую оборону.
Иногда мне нравилось проверять ее границы. Например, небрежно взять за руку на красной дорожке и удерживать дольше, чем следует, даже когда нас не видят. Я думал, она сразу же выдернет пальцы, как только мы окажемся вне зоны камер, но она делала вид, что всё в порядке. Так хорошо играла роль или?
Однако она не таяла, как остальные. Как фанатки. С другими девушками я почти не имел возможности пообщаться.
Когда я намеренно оставил ее в клубе одну после презентации сингла — это больше был протест Полу еще в начале нашей «лав стори», нежели самой Энн, — она всё же проникла на закрытое афте-пати и вместо скандала, который я уже с ужасом предвкушал, увидев её среди гостей, повела себя так, как ни в чем не бывало. Я видел, с каким восторгом смотрят на нее парни — все эти звуковики, музыканты, мои приятели и те, кто только начал вливаться в нашу команду — Пол постепенно расширял штат в связи с грядущими гастролями по миру, ну и потому, что артисту такого уровня — опять же, по его словам, нужна была достойная команда.
Она и словом не обмолвилась о том, какой я придурок. Хотя именно так я себя и почувствовал. Позже пришлось признаться себе самому: дурацкая вышла шутка.
С подачи ребят из команды я разыграл ее однажды и другим изощренным способом. Переоделся в упитанного мужчину средних лет, с помощью пластического грима почти полностью изменив свой образ. Парик полулысого «мачо» и усы украшали мой образ. Из моего прежнего облика остались только глаза. Мне хотели напялить очки с диоптриями, но я отказался. Хотелось понять, сможет ли Энн раскусить меня.
Я пристал к ней по пути в студию, на первом же этаже. Предлагал познакомиться по всем законам жанра — теми способами, к которым обычно прибегают уверенные в себе пикаперы.
В какую-то секунду она так внимательно посмотрела мне прямо в глаза, что я решил, будто трюк провалился: она меня узнала. Но нет. В следующую секунду она отвернулась и притворилась равнодушной. Не придала значения?