Ор, крики и попытки рукоприкладства продолжались более полусуток. Промысел от бандитов и городской корпорации хирел не по дням, а по часам, некоторым уже приходилось прикидывать, на сколько дырок затягивать пояса, а ведь приближалось время очередной выплаты феодального налога. Жизнь в округе становилась все опаснее и опаснее...
Уж не знаю, к чему бы они в конце концов пришли (а, надо сказать, первый же предложивший позвать шиноби, сколько бы это ни стоило, сходу схлопотал в морду. Шин ведь ничего не скрывал...), если бы не Таюя, к этому времени добровольно взявшаяся присматривать за немногочисленными детьми, взятыми на мероприятие особо умными родителями, не предложила рыбаку выход. Наверное, ей просто стало жалко детишек, уж очень она их любит... Шин обалдел, офигел и охренел последовательно, сходу отказался, потом сходу же согласился, обрадовался и испугался одновременно... Сел и задумался.
К этому моменту в рассказе я уже был готов бросить все и бежать искать ремень... Ну как можно принимать такие решения, имея за спиной только ' Если у них и правда нет выхода и они собрались здесь не просто поорать и спустить пар; если ты действительно хочешь им помочь, а не просто лелеешь свою гордость... и если этим людям, которые пришли к тебе в беде, ты доверяешь как самому себе... тогда делай. Если все действительно так и есть - он поймет и одобрит, я верю. Если же нет - ты убьешь не только нас, но и их всех. Когда-то ты сказал ему 'В дела шиноби лезть - долго не жить', но поступил наоборот. Теперь ты счастлив со своей семьей, которую у тебя хотели отобрать. И помог тебе необычный шиноби. Так что, если все на самом деле так, как я сказала - у тебя все получится'... Вот так вот - "я в него верю" и точка. Ну девчонка!..
Но, чуть подумав, чуть успокоился. Я ведь теперь знаю, что Шин - необычный рыбак, и никакая девчонка не смогла бы заставить его сделать явную глупость. И, раз уж он доверяет этим людям, значит, они это заслужили. А последствия... Сам ведь про ответственность говорил. А кто-то, выходит, запомнил...
- И вот, таким образом на твоем острове оказалось тысяча четыреста девяносто три человека, считая женщин, детей и стариков... Починили корабли, притопленные шиноби в Пиратской бухте, продали имущество и за две недели перебрались сюда... Семьсот пятнадцать человек расселились по хуторам чуть вглубь острова и уже расчищают поля. Обещают через полгода неплохой урожай, все нужное хорошо сохранилось... Триста двадцать человек сейчас устраиваются в городе, тут им будет удобнее. У нас ведь не только рыбаки жили, за свежим хлебом и овощами, например, просто глупо в город ездить, не говоря уж о том, чтобы починить прохудившиеся сапоги... А четыреста пятьдесят восемь, семьдесят шесть семей, сейчас строят дома в районе бывшего порта. Продолжат заниматься рыбной ловлей. Таюя как-то смогла договориться с водоворотами. На неделю уходила, потом посадила Акиру рисовать вот этот вот символ, который у тебя на жилетке. Мы наклеили бумажки на лодки и водовороты нас не трогают... Что теперь будешь делать, Айдо? - Шин с опаской посмотрел на меня.
Я задумчиво уставился в такое синее и такое далекое небо.
- Акиру, говоришь... Рисовать, говоришь... - Что-то крутилось у меня в голове, но я чувствовал, чтобы это всплыло, мне нужно увидеть еще кое-что. - Руку дай.
- Что? - Изумился рыбак.
- Руку дай, говорю. Не бойся, не укушу. Вот так, держись крепче. - Хирайшин!
Мы стояли на левом берегу реки, который был выше правого. Шин очумело тряс головой, пытаясь приспособиться к мгновенной смене пейзажа, а я смотрел на залитую водой котловину, ранее бывшую портом. Как и раньше, то ту, то там торчали огрызки затопленных зданий, но теперь... Я вгляделся повнимательнее. Да, по краям импровизированного залива теперь тонкой ниткой натянулись здания. Какие-то уже были готовы и приветливо махали нам уютным дымком из очажных труб. Ну да, время завтрака... А какие-то еще достраивались и по стенам разной степени готовности ползали люди, с такого расстояния похожие на трудолюбивых муравьев. А в центре водной глади...